Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
— Пойдёмте, господин Гуго… — Итак, — начал я, вертя между колен вертикально удерживаемую трость, когда мы расположились в кабинете подрядчика, заставленном роскошной мебелью красного дерева, — вернёмся к произошедшему на балу… Золотое лицо набалдашника трости с хищной лукавой улыбкой уставилось на Гуго и, казалось, подмигнуло. — Когда я подошёл к неизвестному мне молодому омеге, стоявшему в одиночестве у окна, трое весьма развязных молодых людей, в числе которых был и ваш сын, предлагали ему пройти с ними в один из тёмных коридоров… Я боюсь даже предположить, чем бы это всё кончилось, господин Гуго. Когда к нам подошёл господин командующий флотом, выяснилось, что молодой человек, к которому выказали своё внимание трое студиозусов, является сыном-омегой Альта Дальмайера, искусника, хорошо знакомого адмиралу и погибшего в бою с пиратами лет пять назад, для него это был первый бал… Гуго беспокойно завозился в кресле и тяжело вздохнул, скорчив скорбное лицо, дескать, что поделать, дети… ветер в голове и всё такое… Да-да… Ветер… — Так вот, господин адмирал одобрил, что при военном командовании города будет создан фонд помощи отставным военным и семьям погибших воинов, а вы, господин Гуго внесёте в него первый взнос. В размере тысячи талеров… Здесь Гуго вытаращил на меня глаза не в силах произнести ни слова — так его поразила сумма. Всё его имущество оценивалось максимум в триста талеров. Это с учётом того, что было в обороте. — Кроме того, — продолжал я, а Мефистофель на трости корчил рожи Гуго, маскируя их ярким светом закатной Эллы, падавшим прямо на трость, — была достигнута договорённость о том, что семья погибшего Альта Дальмайера получит от семейства Орлернов в качестве моральной компенсации сто талеров… Я молчал, разглядывая лицо Орлерна. Тот тоже безмолствовал. Молчание его мне было понятно — суммы, озвученные мной, были гигантскими. Помнится, на сто двадцать талеров можно было бы скупить четыре пятых Майнау с землёй и домами… Масштаб цен в Лирнессе был сопоставим. И компенсация семье погибшего в сто талеров мгновенно выводит его сына-омегу в число самых завидных женихов (или невест?) города. Тем не менее, за своё поведение Айко фон Дунов заплатил жизнью, ей же должен был расплатиться и фон Балк (ничего, я ещё доберусь до него). И деньги долженствующие быть внесёнными за жизнь Эрнста Орлерна, несмотря на сумму, — великая милость по отношению к нему. Гуго понимает это. Потому и молчит. Так как торговец и отец борются внутри него. Эта борьба мне понятна. Тысяча талеров — это сильно… Зато сумма круглая. А бизнес должен быть социально ответственным, как сказал кто-то почти двадцать лет назад… Да… Гуго вздохнул и пошевелился в кресле: — Оме Ульрих, я… готов морально компенсировать семье достойного воина озвученную сумму, но… У него нет такой суммы. Это я понимаю. Я ждал окончания фразы, вертя в руках трость. Крохотный солнечный зайчик, отразившись от золотого набалдашника, скользнул по шкафам со стеклянными дверцами, резанул по глазам Гуго и тот с ужасом увидел как глаза хищно улыбающейся головы демона на трости в холёных руках оме, вдруг всего на мгновение почернели, бездна взглянула через них в самую душу Орлерна, царапнув ледяным когтем где-то внутри, под диафрагмой. Дурной воздух из желудка рванул вверх по пищеводу, заставив его икнуть и прикрыть ладонью рот. А глаза демонической головы сверкнули кроваво-бордовым и снова сделались безразлично-золотыми. |