Книга Ночь упырей, страница 212 – Анастасия Андрианова

– Ты ушёл от ответа, – напомнил Смородник. – А мне некогда тебя уговаривать.

Варде сунул руки в карманы джинсов, покачался с мыска на пятку, глядя на пол с разбитой бело-зелёной плиткой. Смородник привалился спиной к стене и усиленно делал вид, что его ничего не волнует, стараясь не считать, сколько ударов сделает его сердце до того, как Варде ответит.

С гудением ездил лифт между этажами; по мусоропроводу прогрохотал сброшенный сверху пакет. Из какой-то квартиры доносилась приглушённая ругань. И Смородник мельком подумал: вот она, настоящая жизнь. А они стоят тут как два мертвеца. Один – настоящий, другой – без пяти минут.

– Слушай, я всё понимаю, ты не обязан, и вообще тебе это невыгодно, – не выдержал он. – Я бы отказался. Ты из другого лагеря, а ещё я у тебя девушку увёл. И забрал блокноты, где ты её рисовал.

Он прикрыл рукой ухмылку, сделав вид, что глубже затягивается. Смотреть за реакцией Варде было настоящим сладко-злорадным удовольствием: вечно бледные щёки покраснели, в глазах-лужах наконец-то мелькнула жизнь, будто пруд расшевелило ветром.

– Если она сделала выбор, то я её не виню. – Варде гордо вздёрнул нос. Смородник закашлялся. – Может, потом пожалеет и передумает. Но… – Он глубоко вздохнул, узкие ноздри стали шире. Сделав шаг вперёд, Варде стиснул челюсти, глядя на Смородника прямо, с открытым вызовом: – Но я пойду с тобой. Мне и самому это нужно. Без тебя я не решался вернуться туда.

Смородник затушил сигарету пальцами и спрятал в ладони – выкинет у подъезда в урну. Он протянул Варде другую руку для пожатия. Мозг отказывался верить, что у него будет напарник. И ещё невероятнее было то, кем именно этот напарник являлся.

– Тогда я подготовлюсь и заеду за тобой. Будь готов, земноводное.

Варде пожал его руку с неожиданно серьёзным видом:

– Буду. И, кажется, знаю, кто ещё поможет нам обоим.

Смородник сперва удивлённо вскинул бровь, но взгляд задумчиво отполз в сторону закрытой двери, за которой возился целый рой блогеров. Проследив за его взглядом, Варде заговорщически улыбнулся бледными губами.

* * *

«Смотреть вверх, не думать, не думать, держать равновесие, прицепить грёбаный…»

Стеклянный шарик оказался предателем. Ниточка выскользнула из дрожащих пальцев, и в следующую секунду раздался тихий «хрусь», а пол в «Булке» засверкал от крошечных осколков вперемешку с блёстками.

Вместе с этим «хрусем» будто бы сдалась, так же лопнула и разлетелась на крошево последняя нервная клетка. Мавна уткнула лицо в сгиб локтя (оторвать обе руки от стремянки она не решилась даже в состоянии, близком к нервному срыву) и со вкусом, навзрыд, зарыдала.

– Девочка моя, а ну спускайся! – Купава быстро накрыла осколки газетой и позвала снизу. – И выкладывай, чего ревёшь.

Мавна на ощупь слезла со стремянки и упала в объятия Купавы. От той, как всегда, успокаивающе пахло ванилью и орхидеями. Купавина рука мягко легла ей на затылок, пальцы зарылись в волосы.

– Тише, тише, – успокаивала она, как старшая сестра, хотя они были ровесницами. – Налить тебе чаю?

Купава усадила Мавну на диванчик у окна, а сама деловито завозилась у чайного автомата с кипятком. Мавна вытерла глаза, с щемящей болью в груди осматривая помещение «Булки».

Они с Купавой с самого утра занялись украшением кофейни. Правда, Мавна опоздала и приехала часам к одиннадцати, к этому времени Илар уже собрал большую искусственную ёлку рядом с кассой и перетаскал все коробки с игрушками так, чтобы девчонкам было удобнее. Мавна и Купава спровадили его на кухню, пока Айна, вдруг выкрасившая волосы в ярко-розовый цвет, обслуживала людей за прилавком.