Книга Кровавая дань, страница 28 – Вела Рот

Она обхватила его руку, прижимаясь к нему. Позволяя себе еще один момент потрясающего утешения от этого существа, которого она не знала три дня назад.

— Ты простишь меня, если я останусь? — спросила она.

Его рука сжалась вокруг нее.

— Как, во имя Гесперы, ты можешь остаться?

— Ты пытаешься почтить память Рахима, — сказала она, — но я должна почтить память моих родителей. Я могу думать только об одном способе сделать и то, и другое. Я должна стать дамой Ордена, чтобы удержать Кастру Глорию — и работать изнутри, чтобы защитить Гесперинов от рыцарей.

— Орден не имеет значения, — сквозь зубы проговорил он. — Мне нужно, чтобы ты вернулась со мной в Ортрос.

— Он имеет значение для меня. Он имел значение для моих родителей.

— Нора. — Столько боли в одном слове.

— Мне жаль. — Ее голос дрогнул. — Я не могу исполнить желание Рахима. Но мы можем добиться справедливости для него и моих родителей. У меня есть план. Ты вернешься завтра ночью, чтобы мы покончили с Сэром Виртусом… вместе?

Дэв перевернул ее на спину. Его золотые глаза светились на нее сквозь темноту.

— Вот мои условия. Я соглашусь с твоим планом. Но когда мы победим его, ты дашь мне еще один шанс изменить твое мнение.

Ей следовало отказаться. Если он попытается убедить ее снова, она может потерять силу отказать ему.

Но она хотела еще одну ночь убеждения Гесперина, прежде чем ей придется вспомнить, как быть покорной.

— Я принимаю твои условия.

Дэв следовал за Норой по коридору, самой опасной тенью в темном проходе. Ее кровь текла в его очищенных венах. Прошлая ночь изменила его так же глубоко, как ночь, когда он превратился из человека в Гесперина.

Было только одно возможное объяснение тому, почему она смогла спасти его. Она была его Благодатью¹⁴ — той, чья кровь могла освободить его от голода по любой другой. Партнером, предназначенным разделить с ним долгую вечность.

Нора была его Благодатью.

Дэв уже выпил более чем достаточно ее крови, чтобы пробудить их связь — и Тягу, зависимость, от которой страдал каждый Благословенный Гесперин. Если она не примет Святилище, его ждет короткое будущее в агонии от истощения и голода.

Он наконец нашел ее — после всех этих веков одиночества. Его брат погиб, чтобы их соединить.

Дэв не позволит никому забрать ее у него.

Когда она приблизилась к двери усыпальницы, где ее ждал Сэр Виртус, ее ужас прокатился по Кровавому Союзу. Но она делала шаг за шагом, идя с решимостью к своему величайшему страху.

Скрытый завесой заклинаний, Дэв посмотрел Сэру Виртусу в глаза. Вот он — фанатик, который мучил ее. Вот чьи руки убили Рахима.

Рука Дэва сжала рукоять Арсео. Он больше не мог называть себя целителем после того, что собирался сделать. Он не знал, кем это делало его. Он знал только, что Сэр Виртус был большим чудовищем.

— Онора, — прозвучал предостерегающий тон мужчины, — Арсео не был возвращен, и теперь три реликвии пропали.

— Я знаю, дядя. Я заметила, когда молилась днем. Я провела весь вечер, допрашивая слуг. — Она протянула ножны. — Я нашла их.

Сэр Виртус выхватил пустые ножны кинжала у нее.

— Где они было?

— Кто-то оставил на могиле моего отца.

Дэву понравилось, как кровь отхлынула от лица Сэра Виртуса.

— Кто? — потребовал рыцарь.

— Я не знаю, дядя. Но мне было очень больно сегодня посещать склеп. Ты поможешь мне найти утешение в молитве?