Книга Кровавая дань, страница 8 – Вела Рот

Сэр Виртус спас ее от Гесперина, убившего ее родителей. Возможно, она была обязана ему жизнью, но не послушанием. Не домом. Не наследием.

Ей придется завершить свой план у него под носом. Она прекрасно понимала, насколько отчаянной была эта затея. За всю историю Ордена здесь было лишь несколько дам. Но, несмотря на все свои недостатки, она заставит родителей гордиться. Даже если их нет рядом, чтобы увидеть это.

Она удержит свой замок.

Нора кралась по коридору, держась в тенях между факелами. Ее подмости лежали в разобранном виде. Как быстро лорд Виртус приказал их убрать. Как охотно слуги, знавшие ее всю жизнь, поспешили подчиниться.

У открытой двери усыпальницы она прижалась к стене, избегая света. Шуршание бумаги. Сэр Виртус все еще не спит, роется в книгах ее семьи? Она думала, он уже в постели.

Она перешла на другую сторону коридора, где свет не доставал, но тени были недостаточно густыми. Сердце колотилось, она спряталась за остатками лесов. Один шаг. Два. Три.

Она миновала дверь. Выпрямилась, сливаясь с темнотой, и вздохнула с облегчением.

Затем чья-то рука сжала ее плечо.

Она подавила вскрик, замерла на месте. Рука развернула ее. Она подняла глаза и встретилась взглядом с затемненным лицом Сэра Виртуса.

— Онора, — его тихий, но строгий упрек пробрал ее до костей. — Что дочь святого рыцаря делает вне своих покоев в такой час?

Нора знала, что ее вина и гнев написаны у нее на лице. Скрывать эмоции — не ее талант. Единственный шанс — придумать ложь, которая объяснила бы ее выражение.

— Я пришла проверить ремонт. Знала, что ты не одобришь, поэтому дождалась темноты. Как ты мог разобрать подмости, дядя Виртус?

Он презрительно фыркнул.

— Выбрось свои чертежи из головы, девочка. Представь, что подумают люди, если ты будешь бродить по залам ночью, словно в поисках любовного приключения!

— Конечно, дядя Виртус. Я сразу вернусь в свою комнату. — Она выскользнула из его хватки и повернулась, чтобы уйти.

Он схватил ее за руку так сильно, что она едва сдержала крик боли. Притянув ее ближе, он навис над ней в полумраке.

— Неужели ты играла только с подмостями, Онора? — его пальцы сжались еще сильнее.

Она с трудом сдержала слезы.

— О чем ты?

— Арсео пропал из усыпальницы. В ларце остался только Санкти⁷.

Санкти, Клинок Очищения. Одно лишь имя реликвии навело на нее мрак. Если Сэр Виртус открыл ларец, значит, он готов использовать второй кинжал.

Он наклонился ближе.

— Неужели архитектурные книжки — единственное, с чем ты играешь, Нора?

Она отпрянула.

— Ты же знаешь, я не подходила к ларцу.

— Напомнить, насколько ценны эти реликвии? — его голос зазвучал громче. — Твой отец был самым молодым рыцарем, удостоенным чести носить Санкти. Это принесло ему славу на долгие годы. А когда ему вручили Арсео, это стало венцом его служения Ордену.

Если бы они только знали, что Гесперин поджидал их в засаде по дороге с церемонии. Если бы реликвии смогли спасти ее родителей.

— Тебе не нужно напоминать, — прошептала Нора. — Мой отец погиб за Арсео.

— Именно. И, как и все в этом замке, кинжалы теперь принадлежат Ордену. Ты понимаешь?

Она опустила взгляд.

— Да, дядя Виртус.

— Ты знаешь, как я снисходителен, — его голос стал тише. — Я не предприму ничего до утренней молитвы. У тебя есть шанс признаться, если ты что-то скрываешь. Но если Арсео не вернется в ларец к концу моих молитв — последствия будут серьезными.