Книга Кровавая дань, страница 11 – Вела Рот

— Мы не животные, Нора. Мы ученые, художники… — он жестом обвел комнату. — Архитекторы.

Любопытство вспыхнуло в ее ауре. Очевидно, путь к сердцу Норы лежал через исторические здания. Дэв никогда не думал, что оконная арка станет ключом к его плану, но если это была возможность, которую он мог использовать, он ею воспользуется.

Он подозвал ее к одной из стен, где барельеф был покрыт розовыми лозами. Легким движением магии он раздвинул цветы, открыв красный камень под ними. Резьба изображала Гесперу как прекрасную женщину, одетую лишь в свои струящиеся волосы.

Нора ахнула и на мгновение застыла безмолвной.

— Это должно быть изображение Гесперы из эпохи, когда ее культ еще не запретили. Большинство артефактов того периода уничтожили в Последней Войне. А этот сохранился в исключительном состоянии.

Его эмпатические способности мучили его всеми оттенками ее эмоций. Ее увлечение архитектурой было сильнее, чем ее неприятие его богини.

— Эти руины — лишь скромный образец нашей архитектуры, — сказал Дэв. — В Ортросе ⁹есть величественные города, построенные в стилях, которые ты даже не можешь себе представить.

При упоминании родины Гесперинов ее пробрала дрожь.

— Полагаю, вам нужны здания, даже в Земле Вечной Ночи.

— Это не замерзшая пустошь смерти и разрушения. Это место великой красоты и утонченности, вершина знаний и искусств.

Она нахмурилась.

— Твои клыки не созданы для того, чтобы потягивать изысканное вино. Ты хочешь, чтобы я поверила, что вы сидите и рисуете или читаете, когда не вторгаетесь в мои земли и не тащите меня в свое пристанище?

Последние семь месяцев Дэв сидел и наблюдал, как рушится вся его жизнь. Пока Королева Сотейра¹⁰ не сказала ему, что единственный способ закончить горевать — это завершить миссию его брата. Она, его мягкая наставница, вышвырнула его и велела отправиться в Тенебру.

— Я — целитель разума по профессии, — сказал он.

Ты был. Голос сомнения последовал за ним сюда. Какой же ты целитель, если не можешь исцелить себя?

Нора напряглась.

— Ты — маг разума?

— Нет. Не маг разума, а целитель разума. Моя магия не может манипулировать твоими мыслями, только восстанавливать их до того, какими они должны быть. Это тот же принцип, что и у целителя, лечащего сломанную ногу, только я работаю с поврежденными разумами. Моя сила может исправить внутренние повреждения от вредоносных заклинаний или болезненных жизненных переживаний.

Где твоя сила сейчас? издевался голос.

Как часто за последние полгода, Дэв машинально заглянул внутрь себя, в глубины, где всегда обитала его магия исцеления разума. И снова нашел лишь пустоту.

Он, один из самых могущественных терамантов Ортроса, больше не мог использовать ни капли своей магии. Он был развалиной, скрепленной лишь врожденными способностями Гесперина, которые еще оставались в нем.

Королева Сотейра говорила, что магия не может умереть. Но Дэв не чувствовал ни признака жизни в своей силе с тех пор, как его брат умер у него на руках.

Запах Норы стал резче от тревоги.

— Я никогда не слышала о такой магии.

Это было то, что Дэв ненавидел ощущать больше всего. Ее страх, царапающий Кровавый Союз. Кровоточащие шипы, он был целителем. Не чудовищем.

Разве не так? прошептал голос. Ты хочешь ее боли. Ты хочешь ее раскаяния. Ты хочешь, чтобы она искупила вину, пока не сломается, как сломался ты.