Книга Кровавая дань, страница 14 – Вела Рот

Он усилил укус, впиваясь глубже, одновременно потянув за волосы. Ее голова запрокинулась на его плечо. Даже мешковатое платье не могло скрыть округлость груди или как ее грудная клетка вздымалась от прерывистого вздоха наслаждения. Им овладела дикая жажда — освободить ее тело от одежд, как он уже освободил ее волосы.

Он провел рукой вниз, обхватив ее горло. Ее пульс участился под его прикосновением. Он медленно извлек клыки из ее шее и слегка укусил мочку уха между зубов.

— Ты не можешь отрицать, что твой румянец доходит до груди.

Ее рука сжалась в кулак на стене.

— Моей крови тебе достаточно.

— Ты уже дала мне больше. Ты не обещала мне вкус твоего желания в нашей сделке.

— Иди к Гипносу.

— Дочери святых рыцарей не должны клясться богом смерти. Но никто не услышит тебя, кроме еретика. Никто никогда не узнает, если ты попросишь меня дать тебе то, что ты хочешь.

Он медленно вонзил клыки в нее снова. Она застонала. Он начал сосать ее, лаская вену, вытягивая каждый глоток на свой язык. Ее дыхание участилось.

Ее рука соскользнула с его волос, опустившись на его руку, где он держал ее горло. Ее ногти впились в его кожу, отталкивая его. Тянула его руку вниз, к шнуровке на ее платье.

Он взял инициативу, медленно развязывая шнуровку одну за другой. Она застонала от нетерпения. Он замедлился. Она снова выругалась, но резко оттянула ослабленную часть лифа.

Когда ее платье распахнулось до живота, другой слой ткани оказался на пути. Найдя шнурок у ворота, он ослабил широкий вырез нижней одежды и стянул ткань вниз.

Грудь ее была стянута плотной полосой ткани, болезненно пережимающей тело. Дэв неожиданно для себя ощутил прилив ярости к этим удушающим путам, искажавшим ее естественные формы. Взмахом левитации он сорвал оковы. Она ахнула, когда грудь освободилась.

Он мог устроить целый пир на ней после того, как закончит с ее кровью. Он провел предплечьем под тяжелыми округлостями, приподнимая их к себе. Как он и предполагал, розовый румянец распространился вниз до ее напряженных сосков.

Она повернула голову, чтобы посмотреть вниз на то, что он делал с ней. Движение дернуло его клыки, посылая волну удовольствия через него. Он обхватил одну грудь и начал массировать ее, и в ее ауре отразилась такая же волна наслаждения.

Все ее тело напряглось, словно она изо всех сил пыталась остаться неподвижной. Он продолжал мять и ласкать ее грудь, проводя пальцами по венам. Ее кулак разжался, ладонь беспомощно распласталась по стене. Он вжал свои пальцы между ее пальцев, поймав ее в ловушку.

Ее кровь выскользнула из его губ, стекая по ключице, над округлостью груди. Он поймал алую струйку пальцами. Когда он провел теплой жидкостью по соску, тот стал еще тверже. Он играл с напряженным бугорком между скользкими пальцами.

Она выгнулась назад, прижимаясь к его напряженным штанам. Через ее плотные юбки он ощутил очертания широких бедер и полных ягодиц. Предвкушение ее разрядки обогатило ее кровь и наполнило его чувством триумфа.

Он не собирался разделять с ней ложе. Но он доведет ее до оргазма у этой стены.

Он неумолимо сосал ее, не давая ее груди передышки от его руки. Ее божественные стоны растворились в безмолвных всхлипах. Ее свободная рука ударила по стене, ища опоры.

Наконец, ее потрясенный крик эхом разнесся по комнате. Она развалилась, прижимаясь к нему, похотливое отражение его богини. Он почувствовал, как ее чопорный самоконтроль взорвался в чистое, плотское неповиновение.