Книга Няня из другого мира, страница 27 – Анастaсия Бран

– И все же, я это сделаю. Ради Аннабель, - с уверенностью заявила я ему.

Я не знала, что именно сделали мои слова, и насколько они тронули графа, но почувствовала, как что-то изменилось между нами. Его взгляд – в нем была не только злость. Он смотрел на меня так, как будто я оказалась единственным человеком, который не боится докопаться до правды. Знала бы я, к чему это приведет…

Тяжело вздохнув, Дариан молча развернулся и ушел, оставив меня одну в полутемной библиотеке. А я медленно взяла дневник со стола и прижала его к груди. Теперь я знала, что не остановлюсь, пока не узнаю всю правду.

- Мисс Элиза, а что мне делать с куклой? - растерянно спросила Анабель, едва мы устроились поутру в гостиной для занятия. - Если я не приму ее, дядя ведь обидится?

Вот черт, и зачем я привела ее именно сюда?

Скосив глаза на комод, где так и лежал подарок барона, я вздохнула. Анабель все-таки чудесный ребенок. Даже считая, что именно барон виновен в гибели ее матери, она все равно боится его обидеть.

- Ничего. Можем вообще попросить ее засунуть куда-нибудь в кладовку, или вовсе выкинуть. А почему ты ее так боишься?

- Не знаю, - тихо пробормотала девочка, уткнув взгляд в книгу. - Я вижу вокруг нее черноту. Она меня пугает.

Удивленно посмотрев на Анабель, я повернулась к кукле. Интересно... Скажи она это в моем мире, и я бы решила, что она выдумывает. Но здесь, в мире с магией, это могло означать что угодно. Например, что у девочки дар, который упустил вечно занятый отец.

- Почитай пока без меня, я сейчас, - предупредила я девочку, поднимаясь с дивана.

Мне стало вдруг интересно, что же такого в этой кукле. Не просто так же барон ее подарил? Может, на ней какие-то чары?

Эта мысль заставила меня остановиться на полпути к комоду, но я вовремя вспомнила, что граф то трогал ее, и ему ничего не было. Подойдя к комоду, я внимательно вгляделась в румяное фарфоровое личико. Вспомнились вдруг фильмы ужасов из моего мира, и показалось на миг, что голубые глаза куклы на миг вспыхнули адским огнем.

Вздрогнув, я взяла себя в руки, вспомнив, что Анабель в комнате. Не хватало еще показывать ей страх перед куклой – ребенок тогда вообще ни к одной игрушке потом не подойдет. Осторожно, словно собралась потрогать ядовитую змею, я коснулась кружевного платья, попутно ища на кукле хоть что-нибудь странное. Сердце вдруг забилось быстрее, словно предчувствуя надвигающуюся опасность, и в тот момент, когда мои пальцы коснулись ткани, по телу пробежала волна странного холода. Словно сама смерть коснулась меня.

Испугавшись, я хотела отдернуть руку, но не успела. Мир вокруг будто изменился, и я почувствовала, как реальность начинает искажаться: стены комнаты расплылись, исчезая во тьме, а звуки стали глухими и далекими. И будто отовсюду вдруг зазвучали тихие голоса, полные боли и страданий. Эти голоса, как тени, окружили меня, и каждое из их слов, которые я не могла разобрать, было пронизано скорбью, как будто кукла пленила в себе чьи-то души.

Я ощутила, как холод пробирается в сердце, и меня охватило чувство безысходности. Я словно сама пережила все, что испытали загубленные проклятием души: слезы, потери, предательства. Чары, наложенные на куклу, окутали коконом, проникая в мысли и чувства, и мне хотелось умереть, лишь бы все закончилось. Силы покинули меня, и я не могла ни разорвать проклятую связь, ни предупредить Анабель, чтобы убегала.