Книга Кедр и гвоздика, страница 72 – Александра Рябкина

Пустота внутри Микаэлы напоминала о себе звенящей болью. Хотелось кричать, но получалось только открывать и закрывать рот, будто она была проклятой рыбой, которую выбросило на сушу.

– Вижу, что ты рада меня видеть.

На лице Адама появилась хищная улыбка. Он был все ближе, а тело Микаэлы окаменело. Она не могла сделать и шага.

Он должен быть мертв! Нет, только не снова!

– Тебя здесь нет, – удалось выдавить Микаэле из себя, но голос звучал беспомощно и жалко.

Вся квартира вдруг сжалась до размеров маленькой квадратной коробки, в которой были только Микаэла и Адам. Он заполнил собой все чертово пространство, не позволяя ей сделать даже крохотного глотка воздуха. Каждый его шаг отдавался болью в сердце.

– Ты так уверенно об этом говоришь.

На его лице появилась плотоядная улыбка. Голос Адама звучал лживо, сладко и умиротворяюще. Адам подошел к Микаэле и пальцами подцепил несколько ее прядей. Взгляд, переполненный злобой, расходился с аккуратными и пропитанными лицемерием прикосновениями. Этот человек представлял собой сплошное противоречие. Он мог улыбаться и говорить притворно ласковые вещи, но в его глазах Микаэла видела все оттенки злости, ненависти и желания подчинить своей воле.

Шоу длилось недолго. Адаму хватило пары секунд, чтобы вновь стать последним подонком. Кожу на голове свело, когда он собрал ее волосы на затылке в кулак и больно дернул в сторону. Поддавшись парализующему ужасу, Микаэла снова оказалась тряпичной куклой в его руках. И ничего, кроме отчаянных и болезненных всхлипов, не слетало с губ. Адам был ее проклятием. Вся сила и стойкость характера куда-то ускользнули, стоило ему появиться рядом. Микаэла превратилась в спутанный клубок страха и паники, и это приводило ее в еще больший ужас.

Кожа на затылке засаднила от оглушительной боли, когда Адам, продолжая сжимать ее волосы, поволок Микаэлу в сторону кухонного островка. Она не почувствовала боли от падения, не почувствовала того, как в ладонь впились осколки ее смартфона. Микаэла видела лишь зло, идущее на нее, и в его глазах плескались всполохи ледяного пламени. Запах сигарет и одеколона все еще отдавался на языке горечью, и что-то подсказывало, что она долго будет чувствовать это амбре, если переживет сегодняшнюю ночь.

– Ты мертв! – сквозь зубы прорычала Микаэла, впиваясь ногтями себе в ладони.

Это помогло справиться с оцепенением, отвлекло от страха, правда, ненадолго. Микаэла чертовы полтора года посещала психолога, чтобы избавиться от постоянной паники и ощущения, что за ней кто-то следит. И сейчас она наконец-то поняла, что ощущения были не фантомными. Она бы не удивилась, если бы Адам и впрямь наблюдал за ней все это гребаное время!

– Ты не тронешь меня!

Адам присел перед Микаэлой на корточки и ехидно улыбнулся. Цвет его глаз менялся быстро, как и эмоции, а в свете кухонной люстры можно было увидеть острые волчьи клыки. Микаэле не хватало сил уползти от Адама. Она, как и два года назад, оказалась беззащитной, слабой и до дрожи запуганной девушкой.

– Ты так наивна, Мика.

Она ненавидела, когда он так ее называл. В его исполнении короткое и доброжелательное «Мика» превращалось во что-то устрашающее и зловещее. Его рука с силой сжала ее подбородок. Звериный блеск в его зрачках, оскал, и перед глазами все поплыло и потемнело от страха. Животного страха, который не просто сковывал тело, а затоплял разум своими прожорливыми миазмами.