Книга Кедр и гвоздика, страница 75 – Александра Рябкина

Ее взгляд опустился на стол, по которому растеклась алая лужица. Несколько капель с мерзким звуком упало на пол.

– Я готова снова отправить тебя в могилу, – пророкотала Микаэла, надеясь взглядом уничтожить Адама на месте. Обрушить на него кару небесную и погрузить в пучины ада.

Микаэла держалась из последних сил, как и ее волчица, которая давно перестала кидать вызов зверю бывшего мужа. Нет, она не была ни покорной, ни доминантной. Ругару не знали этих границ. Но внутренний зверь Микаэлы за семь лет замужества делал то, что обеспечивало им хоть какое-то подобие жизни. Для этого приходилось слушаться Адама, и это было омерзительно.

– Ты такая чертовски смелая. – Звонкий смех разорвал тревожную тишину кухни. Адам перелез через стол, и Микаэла выставила нож перед собой. Руки дрожали. Все тело стонало, а каждое движение заставляло ее болезненно шипеть. – И вся моя!

Резкий бросок в сторону израненной Микаэлы запустил оставшиеся у нее инстинкты. Они со скрипом, словно старый механизм, пустились в бой. Микаэла и не успела осознать, когда нож почти наполовину вошел в плечо Адама. И лишь его протяжный звериный рык вырвал ее из оцепенения.

Бежать.

Бежать и не оглядываться.

Она видела перед собой только дверь ванной. Сердце грозилось выскочить из груди. Микаэла чувствовала неминуемое приближение Адама. Он буквально дышал ей в затылок, когда она уже касалась ручки заветной комнаты. Микаэла вбежала внутрь и заперла дверь ванной на замок перед самым носом Адама, вызывая его грудной недовольный рев.

Трясущимися руками Микаэла открыла шкафчик над раковиной и выкинула из него все баночки и флакончики. Несколько из них разбились, царапая осколками и без того истерзанную кожу. Звон и шелест набатом били по вискам почти с таким же грохотом, как и сердце, но Микаэла нажала на небольшую черную кнопку, которую когда-то заставил ее установить Джо. Единственное, с чем Микаэла не согласилась, – это место установки. Ее телохранитель предлагал столешницу на кухне, но сама Микаэла испугалась, что когда-нибудь случайно ее нажмет во время готовки. Поэтому-то и выбрала ванную, о чем сейчас жалела. Слишком много времени ушло на то, чтобы добраться до кнопки. И если она все-таки доживет до прихода волколаков, то крепко обнимет своего неугомонного телохранителя, а после установит еще одну кнопку на кухне.

– Открой, милая, – взывал за дверью обманчиво ласковый голос, заставляя страх с новой силой подступать к горлу.

На трясущихся ногах, кое-как собрав последние остатки благоразумия, Микаэла заползла в ванну.

Это не помогло унять дрожь. Но, прижав коленки к груди, она чувствовала себя более защищенной. Громкие убийственные удары по двери вырвали новый приступ рыданий. Так страшно ей еще никогда не было. Микаэла знала, он хотел не просто наказать ее. О нет, Адам планировал убийство, ведь она так отравляла ему жизнь. Муж любил попрекать Микаэлу за все подряд, будто она была виновата в проблемах, которые то и дело обрушивались на его голову.

– Черт! – Град ругательств, за которыми послышался жалобный треск дерева. Дверь сдалась натиску ругару, и теперь Микаэла оказалась отрезана даже от призрачной надежды на спасение.

Из своего угла она видела только пылающее гневом лицо бывшего мужа. Теперь уже никогда Микаэла не сможет забыть звериный оскал Адама, который так и кричал: он разорвет ее этими клыками на маленькие кусочки, чтобы даже родители не смогли ее опознать.