Книга Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1, страница 163 – Аперта

– В любом случае я никому не говорю чего-то подобного, а не только ей.

– Но разве ваши младшие братья не высказывались по этому поводу? Например, не просили вас называть их по имени, или о том, чтобы вы были с ними поласковей?..

– Эти-то?

При взгляде на его холодную улыбку отпадала всякая необходимость в дальнейших расспросах. Скрестив ноги, Ласид наклонил голову, словно находил подобную ситуацию смешной.

– Даже не знаю, что сказать. Они бы никогда не стали так себя вести.

– Как вы можете отвечать с такой уверенностью? Никто не ведает, что на душе у другого человека. Правда, Лейна?

– Кря-я-як!

И я снова усадила яростно соглашавшуюся со мной Селлену на руки. Если он правда ничего не знает, я должна таким образом все ему разжевать. Пусть у него и глаза хэтэ, но не может же он быть настолько ограниченным, чтобы не понимать, что творится у него прямо под носом.

– Ах, правда? Ты чувствуешь себя очень счастливой, когда я нежно называю тебя по имени?

– Кря!

Эй. Говори чуть потише.

Хотя в общении с животными и можно было получать положительные ответы лишь в пределах определенных рамок, но что делать, если он заметит подвох? Более того, речь шла о вокализации, которая, независимо от того, кто ее слышал, была эквивалентом голоса человека среднего возраста.

Занервничав, я посмотрела на Ласида. Но, не выказывая каких-либо подозрений, он по-прежнему сидел с прежним угрюмым выражением лица.

«Похоже, в прошлой жизни я была Энн Салливан»^[16].

Если бы я не помнила очень ясно, что в прошлой жизни работала в зоопарке, то точно впала бы в подобное заблуждение.

– О-ох.

Я глубоко вздохнула, не зная с облегчением или с сожалением. Не важно, слепые у императора глаза или мертвые, но неоспоримым фактом оставалось то, что сейчас он смотрел на меня. И я погладила Селлену по голове так нежно, как только могла, и еще раз назвала ее по имени. Независимо от того, как сильно она дрожала, если у меня был шанс хоть немного просветить его, я не могла им не воспользоваться.

– Тебе так сильно нравится? Божечки, какая ты душечка.

– Кря-я-я-я.

– Мадам, до каких пор мы еще должны этим заниматься?

Робкие протесты Селлены полились на меня нескончаемым потоком, но я твердо закрыла на них глаза.

Думаешь, мне самой очень хочется все это делать?

Я открыла глаза, чтобы проверить, как следует ли император наблюдает за моей демонстрацией. Оказалось, что с немного странным выражением лица он положил руку на подбородок.

– А… Что с вами такое? Тут нет ничего сложного, достаточно просто вот так назвать по имени…

– Меня вдруг осенила одна мысль…

Как и у моей Ханиэль, голова Ласида оказалась наклонена ровно на двадцать пять градусов влево. Это движение появлялось только тогда, когда у нее возникал очень важный вопрос.

– Ты ведь тоже не знаешь моего имени, не так ли?

⁂

– …

По какой, черт подери, причине твои мысли привели тебя к этому?

Медленно отстранив от себя Селлену, которая терлась об меня своими щеками, я посмотрела на него.

Похоже, хотя у людей обычно поднималось настроение, когда их называли по имени, один человек был исключением. Правитель империи, ураганом пронесшийся по всему континенту, тот, чье слово стало законом… Коротко говоря, император.

– Ласид.

– Простите?

– Говорю же, Ласид. Это мое имя.

– А, да-а.

И что прикажешь с этим делать? Если бы я называла его по имени, когда мне вздумается, меня бы тут же признали виновной в государственной измене и отрубили голову.