Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 108 – Элис Кова

Ильрит открывает рот, как будто хочет что-то сказать, однако молчит, а я не настаиваю на продолжении темы.

– Нам нужно идти, – наконец говорит он.

– Верно. Показывай дорогу.

Герцог переплывает через балкон, я следую за ним. Мы направляемся к прочному квадратному зданию в центре поместья, вырубленному в большой скале, которое выглядит более массивным, чем большинство прочих построек. В нем нет ни арочных проходов, ни заграждений из растущих водорослей, лишь единственный вход, странным образом напоминающий иллюминатор, вокруг которого обмотаны веревки.

По обе стороны от входа нас ждут обеспокоенные Лусия и Шил.

– Лусия. Шил, – приветствует Ильрит каждого по очереди.

– Ужасная идея, – ворчит Шил.

Лусия молчит, но явно с ним согласна.

Его замечание Ильрит пропускает мимо ушей. Тихо напевая себе под нос, он начинает разматывать веревки из серебристых водорослей, переливающиеся всеми цветами радуги, которые не позволяют большому иллюминатору открываться, и накручивать их на дверную ручку. Закончив, Ильрит распахивает иллюминатор, и мы попадаем в тускло освещенную комнату, напоминающую мне дома приверженцев старых богов, которые я видела в сельской местности, откуда был родом лорд Эпплгейт, – здания с высокими башенками и необычными витражными окнами. Здесь стекол нет, зато внутри имеется искусная резьба. Песчаный пол оплетают гигантские каменные корни, образуя основание для скульптуры дерева, возвышающейся до самого потолка, тщательно выполненная крона которого поддерживает крышу на манер каменных балок. Его листья, совсем как живые, блестят в тусклом свете, проникающем сквозь иллюминатор.

Изваянные корни и ветви, переплетаясь, взбираются на стены и по велению умелых рук скульптора превращаются в щупальца. Конечности с присосками, которые сходятся вместе, врезаются друг в друга, как набегающие волны, окружая впалую морду зверя.

Нет, не зверя. Бога.

Гладкий удлиненный подбородок и скулы, которые тянутся к вискам, почти похожи на человеческие. Овал его лица сужается к глазам, а после расширяется вновь, по форме напоминая жесткую мантию панцирного жука. Четыре глаза расположены двумя диагоналями, напротив друг друга; в клювастой пасти как раз помещается иллюминатор, через который мы сюда попали. Остальное тело теряется позади щупалец, и его невозможно рассмотреть. Вероятно, просто неизвестно, как оно выглядит.

Я взираю на Крокана с ужасом и благоговением. Отметины на коже теперь воспринимаются оплетающими плоть веревками, а тело отчего-то становится слишком тесным. Мне хочется вырвать свой скелет из этой оболочки, вырезать мозг из черепа и сбежать от звучащей в сознании тихой песни.

Я велю себе отвернуться, но не выходит. Я словно прикипела к нему глазами. А ведь мне предстоит спуститься во впадину, которая соединяется с Бездной, где затаились в засаде его эмиссары. Почувствует ли меня там Крокан? Он знает, что я предназначена для него. Он зовет меня. Зовет…

«Виктория…»

– Виктория? – вырывает меня из мыслей голос Ильрита, и я резко оборачиваюсь. Отчего-то комната начинает кружиться, но как только я нахожу взглядом герцога, все вокруг обретает четкость. – Все нормально?

Я смотрю ему за спину, на Лусию и Шила, которые зависли возле призрачного дерева в дальнем конце комнаты, окруженного гнездом из скульптурных корней.