Онлайн книга «Когда ангелы смеются»
|
– Если тебе живая ирландская музыка не надоела, заглянем сюда, – предложил Киллиан, выбрав из всех кафе то, где играла традиционная живая музыка, то есть наличествовала группа из трех музыкантов, один из которых, гитарист, был солистом. – Пока еще нет, – согласилась девчонка, прислушавшись к донесшимся до ее слуха звукам. – Да и музыка у них в современной обработке. Они выбрали столик в углу и сели. Столик был маленьким: как раз на двоих, и музыка не оглушала их, как это было бы, расположись они возле самой сцены. Заказав что-то по выбору девчонки, Киллиан вытянул усталые ноги и погрузился в исполнение. Певец пел то на гэльском, то на английском, причем на английском классически правильном. В отличие от большинства «самодельщиков», он не зажевывал слова, и инструменты не заглушали их. Голос его, красивый, бархатного тембра, делался резким и обрывистым в нужных местах, и это производило странный эффект подлинности, как будто песня рождалась здесь и сейчас. Иллюзия была такой сильной, что Киллиан не сразу догадался, что он уже слышал эту балладу два дня назад в Галоуэе. Она была о героях, пожертвовавших собой ради спасения своего народа. Три дня старика пытали враги Огнем, железом, и соленой водой. «Скажи, как готовить волшебный настой, что раны лечит и юность дарит.» Врагам старик смеялся в лицо: «Вы племя мое уничтожили зря, Один я остался, мне жизни не жаль, Приветствую смерть я, и пытки ничто.» Певец смолк, и голос его сменили гитарные аккорды, сопровождаемые флейтой и бубном. Вызывая у слушателей тревожное чувство упрямой обреченности. Но вот певец вновь запел. Он знал, что в подземных пещерах средь скал Скрываются те, кто остался в живых, Их жены и дети, их братья, отцы – Он сделает все, чтоб их враг не сыскал. А там, под землей, его племя три дня Сидело, не смея подняться наверх. Еды оставалось немного совсем Но выйти на волю им было нельзя. Голос вновь смолк, и громко запела флейта - ведущая партия теперь была у нее… И юная девушка, дочь старика Была среди них. Словно роза долин Цвела она в холе. И многих мужчин Сводила с ума ее красота. И встала она, сказала: «Народ! Ни завтра, ни после враги не уйдут. Я знаю, что делать: я их уведу Не знаю, надолго ль: уж как повезет.» И ночь наступила. При свете луны Тростинкою гибкой скользнула она В тот лаз, что был узок как щель среди скал, Ужом проползла мимо стражи – и вниз. – Ой, я ж все понимаю, – услышал Киллиан голос своей спутницы. – Не зря я эту балладу вчера весь вечер переводила… Киллиан кивнул и приложил палец к губам. Поутру на тропке, ведущей с долин Девичья фигурка на гору взошла. И смело шагнула к воякам она, «Хочу с королем вашим я говорить». «Король, знаю я, что ты ищешь у нас, – Была ее речь холодна, словно ключ. – Терзает тебя злой, как пламя, недуг, И ты обречен без лекарства сейчас. Увы, мертвы те, кто его мог варить, И этот старик – он не врач, не ведун. Секрет горных трав не известен ему, Но все же помочь тебе я бы смогла. С условьем одним: старика отпусти. Бессмысленны пытки, и в них пользы нет. Я знаю, где пикты хранили свой эль, Могу я в ответ вас туда отвести.» И снова запела флейта,только теперь журча и вопрошая, а ритм гитары в контраст ему пробуждал тревогу, подготавливая слушателя к окончанию баллады. Король засмеялся: «Ты, девка, хитра, |