Книга Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело, страница 129 – Даша Семенкова

– Прости. Это ведь... Так надо, и я особо не задумывался. Ты тоже не пыталась отказаться. Хотя как следует постаралась выразить, насколько тебе все это отвратительно.

– "Это" мне вовсе не отвратительно, – возразила я. Не хватало ещё, чтобы за фригидное бревно принял.

– Вот как? – удивился Милош.

А я запоздало осознала, что сейчас ляпнула. Откуда мне, девственнице до свадьбы, было знать? Только если набраться с кем-то опыта после.

– Ты не так понял, – попыталась оправдаться, но он приподнял ладонь.

– Даже если так. Ты не обязана оправдываться, мы ведь условились не мешать друг другу. Хотя мне... Обидно, – последнее он произнес таким тоном, будто сам не ожидал.

– Я думала, что тебе все равно. У нас ведь ненастоящий брак.

– Я и себе затрудняюсь ответить, что у нас. Возможно, долго бы ещё не понимал, но едва случилась беда, вдруг почувствовал, что ты нужна. Что кроме тебя никого нет. Всю жизнь считал родственников досадной обязанностью, а теперь, кажется, понял.

Удивительно, но он в своих размышлениях пришел ровно к тому же выводу, что и я. Почти одновременно.

– А ведь и я о том же самом подумала...

– Правда? – лицо закрывали несколько слоев марли, но я по голосу слышала, что он улыбается.

– Угу. Что как бы безобразно ты иногда не поступал, как бы ни бесил – кроме тебя никого нет. Уж какой достался.

Видимо, чтобы сбить градус сентиментальности, Милош выдал свое очередное фирменное рассуждение. Опять же, с нафиг мне не нужной откровенностью – в психологи, что ли, пойти, раз вызываю у всех такое желание.

Он признался, что всегда считал спутницу, тем более жену, важной деталью образа. Частью статуса, которому она должна соответствовать внешностью, манерами и родословной.

– Ты все перепутал, дорогой. Так собак выбирают, не женщин.

– Так всё выбирают, – отозвался этот нахал и продолжил.

Однажды его добрый приятель, бывалый морской волк, заявил, что жена должна быть надёжной гаванью. Милош тогда посмеялся – стареешь, мол, кровь остыла.

– Погоди-ка. Хочешь сказать, что так меня воспринимаешь? Как престарелую родственницу? – возмутилась я.

Конечно. Это от Крыси у него кровь играет, а я так. Бесплатная сиделка.

– Нет. Я хотел сказать, что наконец его понял. Он вовсе не об этом говорил. О другом. Для всех важном.

– К чему это ты клонишь?

– Да так... Просто хорошо, что ты есть.

Как будто я могла куда-то деться и вообще был выбор.

– Прости, ты же вроде бы пришла обсудить что-то важное?

– Ничего. Отдыхай, я сегодня отлучусь в обед ненадолго, а все остальное время буду здесь. Зови, если что понадобится.

Мы не возвращались к тому разговору. Главное сказано, оставалось как-то его осознать, а обсуждать было неловко. Мне, по крайней мере. Милош, послушно отвалявшись два дня в постели, вплотную занялся подготовкой к вечеринке. Перепиской. Чтением всех газет, что мог достать, от корки до корки – вплоть до рекламных объявлений. Готовил свое триумфальное возвращение в свет.

Моей помощи ему не требовалось. Дважды приезжала Ива и пыталась меня во все это втянуть, но с удивлением увидев, что мне интереснее выбирать тару для майонеза, чем цветы для украшения вечеринки, сочла безнадежной и отстала.

Лео закончил картину. Расстались мы прохладно, я старательно изображала дуру и прикидывалась, что больше не замечаю намеков. А вот Милош держался все так же по-дружески, и не скажешь, что с легкостью готов был выставить его за порог.