Книга Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело, страница 98 – Даша Семенкова

– Да, в сторону порта два квартала. Самая дешёвая из приличных. Я с хозяином знаком.

– Супер! Вот и договорись, чтобы наших жильцов накормили. Но платить они должны те же деньги, что мы с них за обед берём. Разница за наш счёт, так что тут уж как сторгуешься. Сумеешь?

– Сумею, – он просиял в улыбке. – Это вы здорово придумали, а то я никак сообразить не мог, как завтра с ними объясняться. Будьте спокойны, тут я все устрою.

– Ладно. Тогда думаем над объявлением и не расстраиваемся. Ничего они не найдут, я уверена.

Вернувшись домой, я хотела сразу оккупировать кухню, но там ещё готовили ужин. Можно было всем одновременно разместиться, но я решила подождать. Сгрузив свои продукты в холодильник, отправилась к Милошу, поздороваться.

Он явно не ждал и о моем прибытии ему ещё не доложили. Не застав его в гостиной, я почему-то вместо того чтобы позвать прошла дальше, в спальню. Ворвалась без стука и застыла на пороге, запоздало поняв, как это невежливо.

Милош стоял спиной ко мне. Перед зеркалом, но со своего места отражения я не видела. Он наносил на лицо какое-то средство из аптечного пузырька. Впервые с тех пор как он попал в больницу я увидела его без вуалей и повязок.

Почувствовав мое присутствие, Милош замер. В комнате с окнами, занавешенными плотными шторами, было сумрачно, прохладно и тихо.

– Кто здесь? – спросил он, не оборачиваясь.

– Это я. Николина. Я просто зашла сообщить, что вернулась.

– Подожди минуту. – Он протянул руку, нащупал на столике маску и собрался было надеть, но я его остановила.

– Не надо. Я хочу наконец увидеть твое лицо.

С меня хватит. Больше этот безумный цирк ни дня терпеть не желаю. Ни на работе, ни дома покоя нет – рано или поздно свихнуться можно!

Долгие секунды он молчал. Всматривался в свое отражение. Комкал в кулаке черную тряпочку, будто раздумывая, бросить или всё-таки надеть.

Да что же там такое? Неужели настолько страшно? Я внутренне подобралась, готовясь не вскрикнуть и не отшатнуться, как бы отвратительно все ни оказалось.

– Милош, так жить нельзя. В своем доме прятаться. Если я тебе настолько чужая, так и скажи, я перееду чтобы тебе не мешать. Или не надевай повязки, которые давно не нужны.

– Не хочу чтобы ты уезжала. Что же я, один останусь? Я к тебе привык, – пробормотал он. Выдержал паузу, дожидаясь ответа. Не дождался и шумно вздохнул. – Точно хочешь это видеть? Предупреждаю, зрелище не из приятных.

– Я не твоя любовница, мне все равно. Ну?

Когда я увидела, что он называл кошмаром, уродством и чудовищным зрелищем, еле удержалась, чтобы не подбить ему глаз. Ну, чтобы наконец появился весомый повод стесняться

– Эээ... Ты меня извини конечно. Здесь недостаточно яркий свет, наверное. Но не мог бы ты показать, что конкретно все это время прятал?

Потому что лицо у него оставалось тем же. Разве что кожа выглядела немного раздражённой, блестящей и розовой, как после какой-нибудь процедуры. Цвет чуть неравномерный. Над левой бровью – тонкая ломаная линия шрама, похожая на пенку от прикипевшего молока. Бледная, едва заметная.

И все.

– Я не пойму, ты сейчас неловко пытаешься утешить или издеваешься? – выпалил Милош с раздражением в голосе. – По-твоему, это стоит демонстрировать?

Он указал пальцем на свое лицо. Учитывая привлекательную внешность, прозвучало как шутка. Я пожала плечами. Тогда он схватил меня за руку и прижал к своей щеке ладонью.