Книга Бывшие не влюбляются, страница 21 – Теона Рэй, Ханна Хаимович

Вопрос был адресован мне. Я неуверенно покосилась на дверь, из-за которой доносился стон.

— Наверное, лучше сначала помочь другому пациенту? — предположила я. — Кажется, ему хуже, чем мне.

— Ему не хуже, — ответил доктор. — Это Герберт, он постоянно с-сюда ходит, как на р-работу. Жалуется на бо-о-оль… Видать, хочет, чтобы я ему спирт выписал. Так что подождет. Так по какой п-причине вы здесь?

— Я упала с высоты второго этажа. Ну примерно. Подвернула ногу, по-моему.

Льюис – так его назвал Герберт – принялся ощупывать мою лодыжку. Его руки оказались на удивление осторожными. Несмотря на то что пошатывался, а его синюшное, опухшее лицо не внушало доверия, действовал он аккуратно и профессионально. Не зря говорят, что мастерство не пропьешь.

— Просто в-вывих. Сейчас будет немного больно, — предупредил он и надавил на точку чуть выше косточки.

С тихим хрустом боль прошила меня от пяток до самой макушки.

Крик я сдержала, но с губ сорвался тихий всхлип.

— Т-теперь н-нужно плотно забинтовать на несколько дне-ей.

Льюис извлек из шкафчика бинт и разорвал упаковку.

Я с подозрением присмотрелась, но бинт нареканий не вызвал. Хлипкое плетение белоснежных нитей оказалось чистым. Я терпеливо позволила перебинтовать пострадавшую лодыжку.

— Помоги! — снова донеслось из прихожей

— Да что с ним такое? — не удержалась я от вопроса. — Хронические боли?

— Старческий маразм, — пробурчал Льюис в ответ.

Я оттолкнула руку Ретта, стремящегося мне непременно помочь, и встала, опираясь на тумбочку. Мне даже удалось проскакать на здоровой ноге от кушетки до двери. Но Ретт снова подхватил меня, лишив даже шанса добраться до дома самостоятельно. Я прошипела тихое ругательство.

Мимо нас прошаркал Герберт. Он еле волочил ноги, горбился, прижимая обе руки к груди.

— Помоги… Льюис…

Я нахмурилась, внимательно осматривая его с головы до ног. Когда я встретила Герберта впервые два дня назад, он выглядел вполне себе здоровым. Но старость, она такая – никогда не знаешь, в какой момент напомнит о себе.

— Трикс проткнул меня вилами!

— В к-каком году это было? — рявкнул Льюис. — Иди проспись! Герберт, ч-черт бы тебя п-побрал, клянусь, еще раз п-придешь, повторю то, что с-сделал с тобой Трикс!

Я отогнала мысль о том, что проспаться, кажется, не помешало бы им обоим.

На обратном пути мы с Реттом молчали. Меня одновременно и манила, и пугала перспектива того, что Ретт заговорит со мной. Хотелось обсудить увиденное: всю эту разруху, нищету и грязь… И в то же время я за себя не ручалась. Могла нагрубить, а может, даже вцепиться ему в лицо, если бы он посмел пристать ко мне с разговорами.

Так что я молчала. Да и Ретт за всю дорогу не произнес ни слова, но…

У ворот нашего дома стояла та девушка с мокрыми волосами. Она тряслась от холода, да и не удивительно – ветер сегодня был ледяным, а утром в воздухе пролетали колючие снежинки.

Ладонь Ретта скользнула по моей талии чуть ниже, к бедрам.

— Руку убери, — процедила я.

— Притворяюсь мужем… любящим.

— Не сейчас. Девчонке плевать на нас и наши якобы отношения. Посмотри на нее.

Незнакомка тянулась правой рукой к воротам. Обгрызанными ногтями царапнула шелушащуюся краску, подошла к решеткам ближе.

— Мы можем вам чем-нибудь помочь? — спросила я громко.

Девушка медленно повернула голову в нашу сторону.