Книга Замуж до утра, страница 35 – Теона Рэй

– Если он меня убьет, вам развод уже не понадобится – вы получите свидетельство о смерти.

– Тоже выход, – заулыбался Риган, чем вызвал в моей душе волну возмущения.

– Вы ужасный человек, Риган Вуд!

– Поверьте, нисколько.

– Так кого мы… вы должны найти: черного мага или ведьму?

– Обоих. Ведьма – незамужняя девушка, иначе она не смогла бы служить своему темному господину, и это единственный признак, по которому мы можем ее искать. А сам черный маг, точнее, его тело – мужчина в районе шестидесяти лет.

– Но что, если чернокнижник прекрасно справляется без ведьмы? Что, если он избавился от нее сразу, как только обзавелся телом?

– И такое тоже может быть.

– Так как мы его найдем-то среди миллиона человек?

– С трудом, Аманда, с трудом. А сейчас нам нужно отдохнуть, прошу вас, выспитесь.

– Я не усну в ближайший год! – возмущенно фыркнула я, покидая спальню. Безумие какое-то!

Ванесса разбирала мою постель, когда я вошла в мастерскую.

– Я все слышала, – кивнула она. – В прошлый раз было не так плохо. Я имею в виду чернокнижника. Он тихо-мирно жил с ведьмой под рукой, временами убивал одного-двух человек для своих ритуалов. Охотников ненавидел, само собой, но никогда не стремился уничтожить их.

– А теперь им движет жажда мести, – вздохнула я.

– Да. Ты хочешь есть? Боюсь, я не готова выходить из дома сейчас, так что ты могла бы сходить в булочную, что за углом. Ригану вставать нельзя, мне не стоит выходить лишний раз, но если ты не хочешь на улицу, то мы что-нибудь придумаем.

– Вообще-то, я с радостью. Но деньги…

– Да, кстати, деньги! Вчера я обзавелась пятью фунтами, так что в ближайшее время смерть от голода нам не грозит.

– От голода – не самая страшная в нашем случае, – ухмыльнулась я.

Ванесса дала мне несколько монет, я переоделась в ее штаны и рубашку, а сверху надела мантию с капюшоном, чтобы не показывать мужскую одежду народу.

Старый мистер Уолтер владел булочной прямо за углом дома, в подвале которого обитала Ванесса. В ней почти никогда не было покупателей – не тот район. Местные жители часто не могли себе позволить купить даже сухарей, не говоря уж о сахарных крендельках или горячих булочках с маслом.

Я смотрела на стеклянную витрину с равнодушием. За несколько дней ослабла от голода, но желудок так привык к пустоте, – не считая тех лепешек в ночлежке, – что уже ничего не требовал.

Дверь подсобки открылась и закрылась – булочник увидел меня в не самом приличном одеянии и решил, что я зашла просто поглазеть. Так что мне пришлось звать его, а потом показывать деньги.

Для Ригана купила булочек побольше, а нам с Ванессой несколько хлебных палочек с чесноком и травами. После булочной заглянула в магазин и взяла там три порции копченого мяса, а для себя пакетик чайных листьев. Не знаю, как Ванесса живет без чая, но для меня это едва ли не то, что я могу пить с утра до ночи, и никогда не надоест.

Когда я возвращалась, то не нашла в себе сил уйти так просто. Я остановилась у мостика и смотрела в конец улицы. Там, где она заканчивалась, находился мой дом, а через квартал от него жила немецкая семья, которая была у меня на попечении вот уже два года.

Мать семейства рожала часто, почти постоянно. За то время, что я им помогала, у нее появился мальчик и две девочки-близняшки, в дополнение к тем двум девочкам, что были рождены ранее. Пятерых детей она тянула одна, но катастрофически не справлялась: их дом был еще хуже, чем тот, в котором мы с Риганом очнулись. Весной и летом они жили впроголодь, но в тепле, а осенью и зимой я просила нашего конюха наложить побольше угля и дров на санки, и мы увозили им эту скромную помощь. Папа никогда не был против помощи, как и мама.