Книга Танцующая с волками, страница 112 – Сёстры Нолан

Подхватив еду, он направился к лестнице, когда входная дверь громко хлопнула.

— Альфа, он снова бушует, — запыхавшийся ликант влетел в комнату, едва не снеся вожака. — Цепь сорвал, кажется, требует тебя.

— Могу я хоть минуту побыть в одиночестве, не решая какие-нибудь проблемы? — гаркнул тот и опустил поднос обратно на столик. — Вы что, его сами усмирить не можете?

— Но он уже месяц взаперти…

— И что? Устал?

— Дело не в нём — ты задерживаешься с вердиктом, стая волнуется.

— Чёрт бы вас побрал. Идём.

Ульрих недовольно и шумно выдохнул, но проследовал за ликантом к двери. Эту проблему давно следовало решить, а теперь из-за Оливии он совсем забыл про заключённого.

— Майла, — крикнул Альфа, и на пороге гостиной тут же появилась кухарка. — Будь добра, отнеси завтрак в мою спальню.

Та коротко кивнула, и Ульрих двинулся к выходу из дома, но столкнулся взглядом с волчицей, спустившейся по лестнице и теперь замершей на нижней ступени.

— Доброе утро, Кэтрин. — Его губы тронула вежливая улыбка, но та демонстративно отвернулась, гордо вздёрнув подбородок.

Покачав головой, Ульрих вышел на улицу, чувствуя, что разговор с узником тоже не приведёт ни к чему хорошему.

Стук ботинок по каменному полу гулко отражался от стен. Холод и сырость коридора пробирали до костей, он ускорил шаг, желая как можно быстрее покончить с делами и покинуть это мрачное место. Где был его разум, когда он самолично привёл сюда Оливию, когда запер её вместе с обращающимся в дикого охотником и подверг такому риску? Ответ он знал.

Ульрих снова дал монстру выйти на свободу, позволил властвовать над собой, только бы заглушить боль от её слов. Чёртов идиот! Но теперь всё иначе. Он может взять его под контроль, заткнуть этот ненасытный рык, запереть его так глубоко, что ни один коготь не дотянется до души.

Выдохнув, Альфа открыл глаза и понял, что уже несколько минут тенью стоит у массивных дверей. Сквозь проржавевшую решётку были видны очертания темницы и сверкающие огнём глаза.

Пленник злился, негодовал и таил обиду, но молчал. Выдержав пронизывающий взгляд, Ульрих едва заметно улыбнулся, когда оппонент отвернулся, признав поражение.

— Хотел видеть меня?

В ответ не раздалось ни слова, и Ульрих скрестил руки на груди, выжидая.

— Я здесь и готов выслушать тебя до суда. Думаю, тебе хватило времени понять свою ошибку.

— Мою ошибку? — Хриплый бас наконец разрезал воздух, скользя сквозь стальные прутья. — Ты зарвавшийся юнец, который понятия не имеет ни о войне, ни о стратегии. Решил, что всё в жизни будет даваться так просто, как и этот бой? Я его спланировал! Я довёл до победы! Не ты, волчонок!

— Слушай я тебя во всём, нас бы раскидали как переспелые яблоки ещё в начале. Я мог бы простить тебе грубость и панибратство, но за смерть Маркуса пощады не будет.

— Это ты убил его, Рунольв. Не перекидывай с больной головы на здоровую. Твоей рукой был нанесён удар, и ты сам принял это решение.

Ульрих зажмурился. Перед глазами снова мелькнула картина из его кошмаров: вот майор Джефферсон с радостной улыбкой идёт обнять своего воспитанника и следом его застывший, полный удивления взгляд, когда названый сын вонзил клинок точно в сердце.

— Довольно! — громкий, пропитанный болью крик заполнил подвал до звона в ушах. — Я ни на йоту не снимаю с себя вину за содеянное. И буду жить с этим до конца своих дней. Но и твоё подстрекательство, и ежедневную промывку мозгов о том, что он враг, причастный к несчастьям стаи, я не забуду.