Книга Танцующая с волками, страница 141 – Сёстры Нолан

— Мне тоже, — сглотнул Ульрих, присаживаясь на кровать. — Хотя эти сожаления ничего не изменят. Я своими руками создал личное чистилище, которое сжигает изнутри, не давая расслабиться ни на минуту. Думал, что обретаю что-то новое, но в итоге потерял всё. А теперь корю себя за это каждый день.

Оливия молчала, продолжая рассматривать фотографию. Лицо её было непроницаемо, только маленькая морщинка залегла между бровей. Ульриху казалось, что сейчас она снова сорвётся, прогонит прочь, скажет, что не хочет видеть, но вместо этого она грустно улыбнулась.

— Я ведь даже не успела попрощаться с ним, сказать, как много он для меня значил, хоть раз назвать отцом. — Она медленно выдохнула, поднимая взгляд к потолку. — Мне всегда казалось, что Маркус ждал от нас этого слова. Как будто в этом заключалось его предназначение — подарить родительскую любовь тем, кто был её лишён.

— Мне жаль, что я предал доверие и подвёл вас. — Голос Ульриха хриплым ореолом рассеялся по комнате. — И я знаю, что мой поступок никогда не забыть.

— И не простить, как ни пытайся.

— Да, не простить.

Он опустил голову, боясь столкнуться с её взглядом и увидеть этот бушующий океан ненависти и боли. Ульрих понимал, что слова уже ничего не изменят, но так хотел верить, что ещё не всё потеряно.

— Ты можешь забрать её себе, — тихо сказала Оливия, и он встрепенулся, заметив протянутый снимок.

Аккуратно взял карточку из её рук и сдержанно кивнул. Ему казалось, стоит только заговорить, как затаённая скорбь выплеснется наружу солёными каплями слабости.

— Уже поздно. — Оливия поднялась с кровати и выжидающе уставилась на него. — Я, пожалуй, лягу спать.

Он тут же понял намёк и вскочил на ноги. Ещё раз взглянув на фотографию, убрал её в карман куртки и молча покинул комнату, чувствуя, как одна из сковывающих сердце цепей с грохотом развалилась на части.

* * *

Молочного цвета атлас обхватил тело и туго сдавил грудь. Оливия невольно зашипела, но, поймав в зеркале осуждающий взгляд девушки, стягивавшей тесёмки на спине, пристыженно умолкла.

Когда четыре незамужние волчицы стаи принесли подвенечное платье в её комнату, Оливии показалось, что оно вот-вот рассыплется от старости, такой ветхой выглядела ткань. Однако материал оказался удивительно прочным, чтобы даже не затрещать по швам, когда она в него втиснулась. Беременность уже успела сказаться на фигуре, округлив живот и бёдра, но времени на подшив платья не было.

Пальцы прошлись по замысловатому кружеву на лифе, и Оливия придирчиво оглядела своё отражение в зеркале. Весь этот образ невинной невесты смотрелся совершенно нелепо — а может, она просто привыкла к бесформенным казённым одеждам, в которых она становилась безликой тенью в толпе охотников. Сегодня же всё внимание будет приковано к ней, и от осознания, что Оливия окажется под оценивающими взглядами всей стаи, становилось не по себе.

Она уже испытывала неловкость от того, что вокруг сновали незнакомые девицы, помогая надевать платье и укладывать волосы. Их показная забота вгоняла Оливию в ступор, заставляя дёргаться от каждого случайного прикосновения, но лица волчиц оставались беспристрастны.

По традиции на церемонию невесту должны были сопровождать четыре незамужние подруги, но она не могла похвастаться их наличием и готовилась идти к алтарю в гордом одиночестве. Однако в один из дней накануне свадьбы Оливия к собственному удивлению застала в своей комнате Майлу.