Книга Ворон, который меня пленил, страница 116 – Екатерина Началова

«Готовься, принцесса, мы почти расплатились. Твой отец принял выкуп».

Я выдыхаю. Рейтор ободряюще улыбается мне уголком рта. Очень странно, но то же самое делает мой отец. Перед тем, как вернуться к маме, он останавливается около меня. Я ожидаю, что отец как обычно просто кивнет, глядя в сторону, но в этот момент он смотрит прямо в глаза.

— Достойный избранник, дочь. Достойный тебя, — коротко говорит он и на несколько мгновений порывисто и слегка неуклюже притягивает меня к себе, прижимая голову к своему плечу. Замираю, не в силах что-то сказать. Я вдруг проваливаюсь в детские воспоминания, когда отец был более открытым, когда я могла при встрече кинуться к нему, а он бы подхватил. И вот теперь, спустя годы, этот момент словно возвращает нас в то время, когда между нами еще не стояла невесть откуда выросшая стена.

— Спасибо, папа… — с трудом произношу я.

Внутри словно распускается цветок, наполняя странным, почти болезненным ощущением счастья. Оказывается, я даже не осознавала, насколько сильно нуждалась в этом простом жесте — в улыбке отца, в его признании.

Объятия коротки, улыбка отца скрывается тоже быстро, но счастье остается. Теперь мне кажется, что оно везде — не только во мне, а уже вокруг — порхает в воздухе. Все это должны чувствовать? Ведь все? Украдкой вытирая глаза, я оглядываю присутствующих.

Все держат лица серьезно-торжественными, но напряжение заметно спадает. Леди Катерина вопросительно смотрит на лорда Наяра, похоже, получает какой-то ответ, и обращается к Рейтору, не трогая тему выкупа.

— Сын, мне любопытно… Считаешь ли ты, что жена должна ублажать твой взор танцами?

Рейтор поводит бровями, вопросительно смотрит на меня, с некоторой опаской косится на мать и осторожно произносит:

— Мне приятно, когда ублажают взор.

— Понятно, что приятно, — леди закатывает глаза. — Я спросила не о том. Вот ты, мой Ворон… Как считаешь, должна?

Она настойчива. Лорд Наяр строго смотрит на жену с высоты своего роста, но с формулировкой не медлит.

— Долга нет. Моя жена может танцевать, а может не танцевать — по желанию. Она и так ублажает мой взор.

Ответ странно сочетает и уверенность, и кроткость. Но леди не успокаивается.

— И сейчас? — допытывается она, зорко приглядываясь к мужу.

— Всегда.

Удовлетворившись, леди Катерина многозначительно сигнализирует бровями Рейтору, а затем мне. Кажется, учит.

Я моргаю в ответ. Рейтор смотрит вперед с непроницаемым лицом. Мой отец ухмыляется, что с ним случается редко, и целует руку мамы. Я знаю, что она танцует ему иногда…

— Я могу уже преподнести свой подарок?

Катерина еще раз требовательно смотрит на мужчин. Те согласно кивают. Леди окончательно оживляется.

— Прошу всех выйти!

Мы выходим наружу. Мантикора, оказывается, улетала, а я за всеми тревогами не заметила. Теперь же косматое чудовище возвращается, нагруженное донельзя. На ее спине закреплен самый огромный свадебный сундук, который я видела в жизни, а в когтях болтается еще один. В роду принято дарить за невесту ткани и бытовую утварь. Но не так много!

Сжимая в пальцах заговоренный камешек, который успела поднять, я с ужасом наблюдаю, как мантикору сильно кренит влево. Она с усилием машет крыльями, пытаясь выровняться, но все равно выглядит так, будто вот-вот рухнет в пропасть вместе с выкупом. А пропажа выкупа — плохая примета.