Книга И тут я увидела чудовище, страница 89 – Екатерина Началова

Не объяснял он многого. Отчасти я понимала, что не должна все знать — некоторое из того, что я о нем знала, приводило меня в ужас, который я никак не могла соединить с нежным и внимательным мужем, появляющимся в моей спальне. Но желания знать больше это все равно не отменяло. К сожалению, Ингренс далеко не всегда желал открываться, объяснять причины своих поступков и рассказывать о планах. Но я продолжала спрашивать, помня о том, что мне разрешили. Ингренс на вопросы не сердился, он тоже помнил, что разрешил спрашивать. Это второй отчетливый ритуал, который у нас появился: мой вопрос — и его ответ. Иногда ответ был уклончив, а порой — Ингренс отвечал так полно, что в моей голове раздавался взрыв еще из сотни вопросов, а после требовалось несколько часов на переваривание ответов.

— Помнишь, ты сказал, что увидел меня у Хрисанфра не впервые? А когда увидел?

Мы прогуливались по небольшой роще, что стояла у замка. Зимние деревья воздевали голые ветки в небо, моля о весне. Но до нее было еще далеко.

— Это? — Пепельные ресницы прикрыли светлые глаза на несколько секунд. Мне казалось, что Ингренс думает всегда — выдавать информацию или нет, сколько выдавать, с какой стороны выдавать, достоин ли собеседник сведений вообще. В этот раз Ингренс решил быть щедрым. — А, да. Несколькими днями раньше. Род Зеленохвостых предложил мне сделку: они поддержат меня, если я лишу титула твоего отца. Я тогда выпил зелье призрачной тени и прилетел на разведку. Я искал слабые места у твоего отца. И нашел тебя.

Рассчитывающая на романтичное описание первой встречи, я смогла только открыть рот, затормозить и возопить:

— Что-о-о? Какая еще сделка с Зеленохвостыми?

— Отец тебе не говорил? — Ингренс не удивился.

Оставшись невозмутимым, он начал рассказывать. Голос лился в мои уши как ртуть, повествуя невероятные, ужасные вещи: что Ингренс договорился с Хрисанфром и его отцом, что те хотели убрать папу, завладеть нашими землями; что сделка была неплохой, но ему нужно было больше. Очень спокойно Ингренс сказал, что не особенно хотел усилять Зеленохвостых, и предпочел для начала тайно посетить нас. Тогда он и увидел меня, тогда и придумал другой план. А чтобы точно меня убедить — принес труп на земли Зеленохвостых и назвал это провокацией Запада.

— Тот убитый? Так это все же ты? Ты... ты обманул меня? — я смотрела на мужа с ужасом.

Он отрицательно качнул головой, не подтверждая.

— Не сказал бы. Лишь добавил штрих, важную достоверную деталь. Я не говорил, что не убивал, просто задавал вопросы. Ты сама сделала нужный мне вывод.

Мой потрясенный взгляд был ему ответом. В этот момент я поняла, почему его называют чудовищем. Кровь не при чем. Никто не способен думать на таком же уровне как он, никто из высокородных не может с ним сравниться в замыслах. И я. Тем более я.

— Значит... они тебя не провоцировали? — я все еще не могла поверить.

— Коалиция уже начала формироваться. Я предпочитаю просчитывать варианты и действовать на опережение, Ри.

— А тело? Оно могло спровоцировать их...

— Они знали, что мне не выгодно дразнить их. Полагаю, Запад слегка удивился, но не нашел причины. Они списали этот труп. Он канул в беззвестность как непонятная, ничего не значащая деталь.

Я надолго замолчала, судорожно соображая. Если так, королевская задумка практически осуществлена — Зеленохвостые вынуждены исполнять клятву, не получив ничего. Мой отец тоже исполняет свою часть договора, поддерживая короля. При этом Запад остался разделенным. Король захотел большего — король добился большего. Уничтожил вероятную проблему на корню — до того, как она вообще проклюнулась на свет.