Книга Волчья ягода, страница 43 – Екатерина Началова

— Ну, конечно, — саркастично сказала, присаживаясь на сундук у окна. — Небось, ночи не спишь, думаешь обо мне?

— Эту не спал, думал, ты права, — Тиром не помедлил с ответом, чуть улыбнулся, но сразу нахмурился. — Обижает тебя Таор?

Вопрос был сложным, а ответ — неоднозначным.

— Да нет... — соврала, независимо отведя глаза. С ответом я почти не запнулась, но мужчина все равно сильнее сдвинул брови и с досадой выдохнул:

— Врешь же, обижает. Вряд ли сладко, лютый он волк. Небось и не заботится, зверь... Да не бойся, не буду я тебя просить выходить, — добавил с горечью в голосе. — Если не хочешь, не высовывайся. Знаю, что Таор заставляет дома сидеть, а ты слушаешься... Наивная ты, Аса... Хоть понимаешь, почему он не хочет, чтобы ты выходила?

— Потому что уволочь могут, — с намеком, уверенно ответила.

«Такие как ты».

Тиром покачал русой головой.

— Не уволочь, а ему помешать. Не может тебя никто забрать просто так без согласия. Это у людей преступления просто скрыть, а мы все чуем. Таор тебя держит, потому что не хочет, чтобы его планы нарушили. Ты ведь не знаешь... Он — преступник, насильник, — последнее он сказал твердо.

Изобразив на лице неподдельный скептицизм, подняла брови.

— Насильник?

— Да. Все знают.

— Так уж и все.

Нет, я не верила.

— Да, все. Кого хочешь спрашивай. Думаешь, почему он отдельно от всех живёт? С ним никто общаться не хочет, — он зло сплюнул. — Специально тебя пугает, что мы все тебе враги, насильники, охотники. Сказал, чтобы ты во всем его слушалась, иначе снасильничают, да?

Сглотнула, кивать не стала, но мысленно не могла не сказать: «Было...»

Тиром сделал паузу.

— Нарочно пугает, ждёт, хочет, чтобы ты всего боялась. Он присвоить тебя хочет, потому что ни одна Волчица за него не идет. Да из-за таких... люди нормальным Волкам не верят, боятся. Хочешь, вместе в город сходим, спросим любую женщину, кого угодно? Каждая скажет, за что его осудили.

Говорил он так уверенно, что моя уверенность невольно поколебалась. Разве можно так врать без запинки? В груди вдруг стало тяжело и неприятно, будто укололи до крови в живое и сжали. Вслух я язвительно заметила:

— А ты не такой? Порядочный?

— Не святой, — согласился. — Но меня насильником не называют.

Фыркнула, складывая руки на груди.

— И что предлагаешь? Бежать?

— От Волка не убежать, — усмехнувшись, он сразу посерьезнел. — Если сейчас обратишься в управу, пожалуешься, тебе другого назначат...

— Прекрати, — твердо произнесла, обрывая его. — Ничего Таор от меня не хочет. Мне нечего говорить в управе.

Тиром помолчал.

— Прости, если напугал. Думать не могу, что ты с ним тут, что он может... Главное, не соглашайся. Не сдавайся ему, он следы оставлять не захочет, боится, что в управе узнают. Старейшины к земле его живо пригнут.

Вот тебе и великородные! Один одного называет насильником, другой — другого. Кого слушать? Отвечать было нечего. Я отсела от окна, прижавшись спиной к стене, и закрыла глаза, ожидая, когда сложный разговор закончится.

— Аса... — позвал совсем близко и так трепетно произнес мое имя, что я повернулась. — Как увидел тебя, так забыть не могу, понимаешь? Не знал даже, что так бывает...

Осторожно выглянув наружу, обнаружила, что Тиром подошел к избе, прислонился спиной к стене у окна, говоря совсем тихо, глядя куда-то в небо.