Книга NeuroSoul Том 1., страница 46 – Данила Скит

— Но почему она начала действовать только сейчас? — вспыхнул Койл. — Двадцать лет молчала!

— Двадцать лет назад у нас не было телепортов.

Какой же он все-таки глупый, этот Койл. Ему исполнилось пятьдесят по марсианскому календарю, а спеси в нем столько же, как и в пятнадцать. Старик уже не помнил, кто он ему. Внук, правнук или праправнук, или быть может внучатый племянник, из тех, чей отец заграбастал одну из внучек его покойной сестры. Койл так и не понял, что телепорты для Земли представляют большую опасность, чем дроиды. Большую, чем взрыв десяти тормовых бомб прямо в центре Йеллоустоуна. Телепорты — живая вена, шелковый путь, который принесет Марсу безмерное процветание. Скоро Марс оставит Землю далеко позади и превратит ее в свою колонию. Сын станет командовать матерью. А старик получит вечную жизнь.

Им нужно время.

— И кто пойдет за ней после нападения на «Бельтрес»? Да никто!

«Помолчи, Койл. Помолчи и послушай».

— Томена, объясни ему, — сказал вслух старик. Он не стал просить Брендана, потому что Койл не будет его слушать. Он всегда завидовал, что тот рассудительней его. Что старик любит его больше… к тому же, Томена разбиралась в цифрах.

— Соцмониторинг показывает, что семь процентов одобряет ее действия, — коротко сказал Томен.

— Семь процентов — жалкие крохи! Остальные ее ненавидят.

— Остальные относятся настороженно к роботизации и киборгизации, — возразила Томена, — А от любви до ненависти — один шаг. При Союзе шла мощная антипропаганда. Люди боялись изменений до колик в животе. Десять лет — слишком маленький срок, чтобы все забыть. Старое поколение еще не вымерло.

— Хочешь сказать, что нужно помочь ему? — усмехнулся Брендан.

— С ума сошел — убить половину планеты? — Койл посмотрел на Брендана дико. Он никогда не понимал сарказма.

— Томена хочет сказать, что чем дольше Нэнсис нависает над умами людей, тем сильнее они вспоминают свои страхи, — сказал старик, омыв пару раз ладонями ноги. — И чем дольше это происходит, тем больше люди перестают дорожить своими теплыми диванами.

— Не очень приятное положение, — пояснил Брендан, тряхнув полами пиджака. Он переплел белые пальцы под подбородком, уложив на них рыжую голову.

— И что дальше?

— Она вынуждает согласиться на ее игру, — задумчиво проговорил старик.

— Никакой игры! Найти и раздавить ее чертову башку. Слишком долго засиделись в стальной коробке эти мертвые мозги, — непримиримо отрезал Койл. — Повстанцы постреляли нас, как слепых щенков. Это не демонстрация силы, это демонстрация нашей слабости. Плевала на нас Земля, и хочет сделать так, чтобы и народ на нас тоже плевал. Граждане уважают только силу. Нужно объявить план перехват и уничтожить сопротивление.

— И как же ты собираешь сделать это, если у него возможности Земли? — спокойно спросил Эльтас.

— Тогда нужно разобраться с Землей, — прыснул Койл, и Брендан удрученно покачал головой. — Не смотри на меня так, Брендан. Если на то пошло, другие колонии нас поддержат.

— Ну ты и идиот, Койл, — сказала Томина и Койл посмотрел на нее волком.

— Сначала нужно доказать, что сопротивление их рук дело. Все, конечно, и без того это знают, но без официальных доказательств никто и пальцем не пошевелит. А доказательств у нас нет, — Эльтас оставался спокоен, по-старчески безмятежен. — И вот, ты объявляешь войну целой планете, у которой ресурсов втрое больше чем у нас, не говоря уже о технологиях… Так уж повелось в нашем мире, что прав тот, кто строит из себя жертву. А виноват тот, кто напал первым. Единственное, что может нас спасти — открытое нападение Земли на Марс.