Книга Плетущая, страница 68 – Лия Арден

У Ены были десятки вопросов, но за три года никто из них не написал ей хоть короткой весточки, а всё, что она подслушивала или узнавала через Злата, было мелочью, не способной утолить интерес и успокоить тревогу. Ене хотелось знать абсолютно всё, но приходилось довольствоваться слухами.

Строчки расплывались перед глазами от пелены, но Ена жадно вчитывалась в каждое слово. Письмо Милья написала пару лун назад, в начале весны.

Князь Яреш в порядке и в Сечене.

Братья на войне, но, возглавляя большую часть великокняжеской армии, почти разгромили Одольское княжество, намерены взять в кольцо и Никоновское. Ена была счастлива узнать, что ни один из них не получил действительно серьёзных ран, но мысль об окружении Никоновского княжества вызвала тревогу. Они загоняют зверя в угол, а отчаявшийся враг в ловушке опаснее любого другого.

Пару раз Ена тихо рассмеялась и фыркнула, читая о том, сколько невест за братьями увивается и какие слухи о них ходят. Она и раньше слышала, что гулящие женщины отказываются с них деньги брать, лишь бы в свои кровати затащить. Но Ена не была уверена, действительно ли дело в их лицах или же девки надеялись бастардов зачать, а после порог княжеского двора обивать.

Милья постаралась расписать всё подробно, и Ена расплакалась, не найдя плохих новостей. Уткнулась лицом в бумагу, сжалась у двери, подтягивая к себе колени, и разрыдалась впервые за целый год.

Обессилев от слёз, Ена вытащила из кармана сарафана намеренно испорченное плетение. Пару зим назад она вновь получила изувеченное творение. Однако, если раньше она принималась искать причину и менять мрачное грядущее будущее, то в тот раз не стала. Буквально тем же вечером она увидела, как боярин Беримир сломал шею, рухнув с коня. Хвастался перед Златом, что дикого укротил. Ена прошла мимо, конь в её сторону головой дёрнул, заржал, разозлился, пухлого седока сбросил как навозный мешок, да ещё и конюху грудную клетку задними копытами проломал, а затем за Еной потрусил, как за хозяйкой. Весь двор был в ужасе, Ена в недоумение пришла, произошедшее только ночью осмыслила.

Потом, уже намеренно, она десятки раз портила плетение, но лишь с добавлением собственной крови оно приносило нужные ей несчастья. Ена не знала, благоволит ли ей Мокошь или же Морана безжалостна к предателям. Возможно богини помогали ей вместе или же Ену окружали призраки и нечистые духи. Первоначальный страх перед содеянным давно прошёл, став способом: нужным ей оружием.

Ена утёрла слёзы. Сжала письмо и встала.

Милью она отослала. Венде помогла всем, чем смогла. О близких разузнала.

Четверо из шестерых.

Осталось двое.

– Что это? – сухо бросила Ена, пока служанка ставила на стол кувшин.

– Вино, господарыня. Мне найти для него другое место в спальне?

Ена окинула её одним-единственным взглядом. Молоденькая, коса русая, на правой щеке крупная родинка у носа. Всего неделя прошла, как эту девчушку к Венде со странной настойкой отправили, и вот служанка вновь объявилась. Интересно, Сияна или же Милана? Отец Миланы сперва хотел дочь за одного из княжичей сеченских выдать, но после их изгнания решил, что лучше ей хотя бы великокняжеской наложницей стать, чем непонятно чьей женой. Милана отличилась, уже сына Злату родила, а со смертью Таира Вран будет дочь с княжеским внуком изо всех сил опекать.