Книга Пророк, страница 232 – Дж. С. Андрижески

— Я прошу прощения, дочь, — пробормотала она, вежливо кланяясь. — Мои искренние извинения.

В этот раз я также услышала в её словах боль.

И всё же я по-прежнему чувствовала, что отстраняюсь от её света, не желая его чувствовать. Того факта, что она в данный момент хоть сколько-нибудь приблизилась к Ревику, оказалось достаточно, чтобы мне пришлось кусать губы ради сохранения молчания. Часть меня хотела послать её нахер, но этого я тоже не сделала.

В любом случае, Кали обошла Ревика стороной, старательно направляясь к овальной двери. Я провожала её взглядом, всё ещё сдерживая холодную ярость, которая змеилась в моём свете.

Повернувшись к Ревику после того, как за ней закрылась дверь, я обратилась к нему в своём разуме, пока Лили подошла и схватила меня за пальцы.

«Пусть её сюда больше не пускают, — послала я. — Только с моего разрешения».

Ревик нахмурился, обернувшись на дверь.

Он лишь кивнул один раз.

Я понимала, что он со мной не согласен.

Я также понимала, что он не хотел спорить со мной здесь, перед Лили. Я почувствовала, что он думает об Уйе и о том, что большая часть моей злости иррационально направлена на одного родителя, но не на другого.

В ответ на это я тоже прикусила губу.

Однако Лили не собиралась терпеть, что я игнорирую её дольше нескольких секунд.

Она навалилась весом всего своего тельца, которое по моей человеческой оценке теперь походило примерно на пятилетнего ребёнка, и попыталась потащить меня на другой конец комнаты. Схватив мою ладонь обеими ручками, она потянула меня к пушистому креслу в дальнем углу. При этом она немножко настороженно посмотрела на Ревика, и, забыв о Кали, я нахмурилась, проследив за её взглядом до лица моего мужа.

Он действительно выглядел усталым.

— Ему надо вздремнуть, — объявила Лили, показывая ему на диван.

Я расхохоталась.

— Вот как? Правда?

— Ему надо быть тихим, — сказала она тем деловито-приказным тоном, какой бывает только у маленьких детей. — …Мои ребята спят.

Она показала на ряд мягких игрушек, лежавших на её кровати — их она по какой-то необъяснимой причине называла «ребятами». Я кивнула, подавляя очередную улыбку, и покосилась на Ревика.

— Как будто он обычно такой болтун, ага, — пробормотала я.

— Он должен поспать! — настаивала Лили.

Я снова рассмеялась, прищёлкнув языком и посмотрев на Ревика.

«Она хочет поговорить с тобой наедине, — сказал Ревик в моём сознании очень тихо, чтобы она не услышала. — Наверное, мне не стоило приходить сюда с тобой».

Вспомнив сцену на станции охраны возле резервуара и то, какой настрой я почувствовала в Нииле, я послала ему импульс тепла.

«Всё хорошо. Просто ложись, как она сказала. Я поговорю с ней».

Лили всё ещё тянула меня за руку, когда Ревик подошёл к дивану и сел, а затем повернулся, уложив своё длинное тело и вытянувшись на спине. Лили пристально наблюдала за ним, прищурив прозрачные глаза, а он уложил темноволосую голову на подлокотник, закрыл глаза и вытянул одну руку. Он положил эту руку себе на лицо, прикрыв глаза.

Я ощутила довольную искру в свете Лили, и она сильнее потянула меня за руку. Она отвела меня в дальний угол комнаты и рукой и светом показала, что она хочет усадить меня в зелёное пушистое кресло. Я с улыбкой посмотрела на низкий предмет мебели — я знала, что Чандрэ отыскала его для Лили во время одного из рейдов.