Книга Пророк, страница 235 – Дж. С. Андрижески

Учитывая это, я довольно сильно разозлилась на Джона и Врега.

Ревик мягко щёлкнул, лёжа на диване.

Переведя взгляд, я увидела в его свете облегчение, а в глазах — любовь.

— Не стоит, жена, — тихо произнёс он.

Я буднично кивнула.

Я вновь смотрела на свет Лили.

Теперь я видела всё, включая те тонкие тёмные нити, о которых Балидор предупреждал меня и Ревика — те, что были вплетены в её aleimi непосредственно Тенью. Я видела, где они паутиной простирались по её естественным световым структурам над головой, как заражение микроскопически тонкими корнями растений. Один лишь взгляд на них вызывал у меня тошноту. Я видела, как они структурировали и перенаправляли свет Лили даже здесь, отрезанные от прямого контакта с Дренгами.

Эти тоненькие ниточки — причина, по которой Лили оставалась пленницей в своём сегменте резервуара в отличие от Ревика и Мэйгара. Мы знали, что если дать Тени и Дренгам доступ к её свету, они продолжат искажать её развитие, пока в итоге она вообще не сможет функционировать без них. Она станет такой, каким был Ревик после того, как Менлим раз за разом ломал и перекраивал структуры в его свете. Она будет такой же, только ещё хуже.

Если мы не найдём способ исправить свет Лили, возможно, она в буквальном смысле не сможет жить без них. Есть вероятность, что она всю свою жизнь проведёт в резервуаре.

По словам Балидора, зависимость Ревика никогда не носила биологический характер. Когда Менлим похитил его, он был маленьким, но всё же старше Лили. Ранее он жил с родителями, которые любили его, окружали защитой и светом.

По той же причине он без чьего-либо вмешательства развил те самые базовые, примитивные структуры, которые привязывали его к этому миру. И чтобы получить такой же контроль над ним, Менлиму пришлось наносить повторяющиеся травмы и ломать свет Ревика.

А Лили он заполучил ещё в виде крохотного эмбриона.

Теперь я чувствовала, как рано он начал внедрять и взращивать эти металлические нити в её свете. Я видела её там, плавающую в резервуаре, окружённую Менлимом и его извращёнными учёными. Он начал колдовать над ней в первый же день, когда вытащил её из меня.

Я отбросила этот образ, но он успел вызвать резкий прилив боли.

Я выбросила из головы воспоминание о Касс прямо перед тем, как они накачали меня чем-то в спальне моей матери. Я вытеснила образ её лица, улыбающегося мне с довольным выражением.

Это было слишком больно. Даже после всего, это было слишком больно.

В любом случае, зацикливание на этих мыслях не поможет Лили.

Пристальнее всмотревшись в те тёмные нити, я нахмурилась, отслеживая глазами и светом те места, где Тень нарочно использовал эти металлические структуры, чтобы заменить её естественную aleimi-структуру, заставляя остальной её aleimi развиваться вокруг них. Теперь я видела, что он сделал — видела все, а не просто облако туманной паутины, которое ранее показал мне Балидор. Я видела саму механику того, что он убрал и заменил.

Он нарочно нацелился на нити, которые связывали Лили с её физическим телом. Будучи самыми «полумерными» аспектами её света, они также служили связью с физическим телом Лили.

Если эту связь оборвать или создать помехи, Лили умрёт.

А значит, если я уберу эти металлические нити, я убью собственную дочь.

Теперь же, глядя на свет Лили, я видела, насколько это искусная работа.