Книга Виктория – значит Победа. Серебряной горы хозяйка, страница 18 – Салма Кальк

— Не представляю, — покачал головой управляющий.

Они не друзья, не союзники и не коллеги? Вообще если речь идёт о, не побоюсь этого слова, управлении предприятием, то топ-менеджер и юрист должны быть в одной упряжке, нет? Или всё цементировал господин Гаспар, а как после его смерти — пока непонятно?

Господи, никогда не интересовалась управлением предприятиями. Но выбора нет, так?

— Хорошо, будем разбираться по ходу дела, — кивнула я. — Но как, мы договорились? Вы поддержите меня?

Он ответил не сразу, но вполне определённо:

— Поддержу, госпожа де ла Шуэтт, — он встал и поклонился. — А сейчас я думаю, вам следует прилечь. Я уже отправил весточку Тиссо, он должен сообщить, в котором часу завтра подойдёт. Доброй вам ночи.

— Доброй ночи, господин Фабиан, — я тоже поклонилась, но подняться со стула не смогла — сил не нашлось.

Когда за Фабианом закрылась дверь, ко мне подскочили Тереза и Мари.

— Викторьенн, ты была великолепна! — затараторила Тереза. — Я и не думала, что ты сможешь заинтересовать его, он такой бука, всегда смотрел на нас с презрением, думал — ни я, ни ты ничего не понимаем в делах, а ты смогла объяснить ему!

— Я надеюсь, что смогла, — выдыхаю, закрываю глаза.

Я очень устала. И от хождений, и от противостояния с Симоном, и от этого разговора. Но — если днём я просто упала и спала, то сейчас позволяю снять с себя парик, платье и всё прочее и переодеться в ночную сорочку.

А мыться будем завтра. Спокойной ночи.

Утром я проснулась сама, и кажется, время было подходящее. В соседней гардеробной разговаривали Мари, Жанна и Берта. Я не слышала слов, но мне стало очень-очень любопытно, вот прямо загорелось узнать, что они там обсуждают.

— Ты не видела, как госпожа Викторьенн вчера с господином Фабианом здесь говорила! Как равная, будто она всё-всё в этих делах понимает! — внезапно я расслышала реплику Мари.

— Откуда бы? Или смотрела на господина Гаспара? Никогда бы не подумала. Или её в монастыре учили дела вести? — это Берта.

— Какие там дела в монастыре! Вот домашнее хозяйство — да, они ж обе говорили, и госпожа Викторьенн, и госпожа Тереза. Но госпожа Тереза знать не хочет ни о хозяйстве, ни о делах, точно как госпожа Эдмонда. А госпожа Викторьенн разбирается. Она и раньше могла госпоже Сандрин что-то сказать, и та бывало что соглашалась, даже если и сама не всегда думала так же. Фыркала, но делала, — сказала Мари.

Так, новое имя, кто это — госпожа Сандрин?

— Да у господина Гаспара все по струнке ходили, и госпожа Сандрин, и жена, и сёстры, и господин Фабиан тоже, — вступила Жанна. — А сейчас некому навести порядок. Госпожа Эдмонда вчера сильно шумела, что-то у неё там с постелью не то, а госпожа Сандрин сказала — как заведено, так и сделаем, завтра свежие простыни постелим.

О как. Кажется, мне срочно нужно знакомиться с госпожой Сандрин и привлекать её на свою сторону. А пока…

Я осторожно села на кровати, спустила ноги на приступочку, нашарила комнатные туфли. Кровать скрипела, и на скрип тут же прибежали и Мари, и Жанна, и Берта.

— Доброго вам утречка, госпожа Викторьенн!

— Как вы себя чувствуете? Сейчас попросим для вас завтрак!

— Господин Фабиан прислал человека передать — господин Тиссо придёт к полудню!

Отлично, конкретика.

— А который у нас час? — нужно же понимать, сколько в моём распоряжении времени.