Книга Проклятие черного единорога. Часть третья, страница 62 – Евгения Преображенская

— Суть в том, чтобы соединить каналы жизненных соков и подчинить себе их движение, — пояснила суккуб, показывая, где находятся эти самые каналы у Сурджа. — Манипуляции производятся руками, губами, хвостом… Ах, прости…

— Я вовсе не уверена, что у меня нет хвоста, — призналась Дженна, вспомнив полудемонический облик учителя. Если она такая же, как и он, — значит, тоже может быть демоном… с рогами, крыльями и хвостом! — Показывай всё…

— Воздействуя на определённые места, — продолжила Эфедера, — можно заставить силу излиться в желание. Я расскажу тебе основы, как мы и договаривались. Индивидуальные же особенности, как и вкус, могут отличаться у людей, эльфов и… Если ты захочешь, я разузнаю, каковы они у твоего мужчины, — ехидно добавила она. — Я сделаю это для тебя.

— Что? — фыркнула Дженна, невольно бросив взгляд на полные груди суккуба. — Ну уж нет! Даже близко к нему подходить не смей.

Эфедера кивнула с нескрываемым разочарованием, но мгновенно забыла свою печаль. Она ласково провела одной рукой по внутренней поверхности своих бёдер, а второй — вдоль захваченного органа Сурджа, вверх-вниз и вокруг. В тот же миг чародейка услышала, как участилось сердцебиение демона и откликнулась его витали. Сила инкуба устремилась навстречу ладоням Эфедеры, насыщая тонкие каналы тела энергией, а плотные ткани — кровью.

Мужчина глубоко вздохнул, суккуб плотоядно улыбнулась и склонилась ниже. Нити их жизненной силы сплелись, окружив демонов, словно коконом, вибрирующим сиянием. Когда всё разрастающиеся грани достигли чародейки, та, ощутив их магнетическую силу, поспешно отодвинулась назад.

Зрелище было жарким, наглядным и весьма познавательным. Дженна облизнула губы, чувствуя, что во рту у неё пересохло. Похоже, что уже некоторое время она сидела, раскрыв его от удивления.

— Миледи не желает присоединиться? — поинтересовался Сурдж, блеснув зелёными глазами. — Высочайшее счастье любовнику доставляет наслаждение не его собственное, но партнёра.

Он игриво хлопнул по бедру Дженну своим хвостом.

— Не стоит, — она помотала головой и для большей убедительности высекла из пальцев огненную искру в непосредственной близости от хвоста.

Сурдж не настаивал, однако и мысль свою не оставил. Незаметно подобравшись к каналам Эфедеры, он ловко перехватил инициативу в любовной игре. Роли поменялись.

— Миледи должна посмотреть на то, как нужно обращаться с самками, — возразил он на ленивое сопротивление суккуба.

Дженна смотрела и запоминала: со стороны и исключительно в научных целях! В тот день она узнала куда больше, чем могла бы почерпнуть из поэтических собраний Алема Дешера.

Поддерживать дух исследователя девушке было несложно: ничего интимного, личного, тайного и уж тем более сакрального в разворачивающихся перед ней сценах не заключалось. Поначалу чародейка смущалась, но через некоторое время привыкла, и всё происходящее стало для неё естественным.

Как до того сумеречная лиса научилась входить в круг Единоцелостности, взирая на процесс смерти и распада; как она смирилась с существованием кадаверов Каахьеля, а затем со своей, казалось бы, неминуемой гибелью от чёрного вогника; так и теперь чародейка Дженна бестрепетно наблюдала за двумя любовниками. Лишь одно мешало девушке обрести единоцелостность души, выполнить лисий ритуал и войти в круговорот с помощью живой воды — её собственный опыт…