Книга Проклятие черного единорога. Часть третья, страница 81 – Евгения Преображенская

— Доброе утро, Дженна, — мужчина ответил ей более скромным поклоном.

Его разноцветные глаза пронизывали насквозь, губы застыли в дружелюбной улыбке. На миг девушке показалось, что хранитель рассматривает её несоклько пристальнее, чем положено незнакомцам. Будто бы туман воспоминаний заволок его взор. Но разве мог он видеть Дженну раньше?

— Вижу, ты заинтересовалась моей коллекцией… — прервал неловкое молчание Бацун Эмон. — Однако у меня крайне редко бывают гости. Вряд ли ты проделала столь долгий путь, чтобы полюбоваться оружием, верно?

— Тропы, которыми я хожу, значительно сокращают время, проведённое в пути, — пояснила девушка, догадавшись, что её собеседник имеет в виду не ступени и лестницы. — Ваша коллекция, безусловно, прекрасна, однако я знаю, что истинная красота оружия раскрывается только на деле. Поэтому, если позволите, я сразу перейду к волнующему меня вопросу.

И без того она потратила слишком много времени на болтовню, а меж тем её учитель находился в опасности.

— Для любых свершений необходимы силы, — заметил хранитель Калоса, произнося слова плавно и медленно. Столь же неторопливыми и мягкими были и его движения. — По твоим сферам я вижу, что ты ещё не завтракала, сразу бросилась к делам. Так прошу, Дженна, раздели со мной утреннюю трапезу.

Помня предостережения Сайрона по поводу совместных трапез, девушка хотела отказаться, но Повелитель демонов не позволил ей долго раздумывать. Громко хлопнув в ладоши, он указал на тростниковую циновку и сел сам. Чародейка покорно опустилась на пол и с интересом принюхалась к ароматам незнакомых ей трав, тлеющих в небольших чашах, расставленных по углам комнаты.

Бацун Эмон не пользовался мебелью, услугами местных портных, и даже служанки не осмеливались заходить в его покои. Блюда с пищей они оставили снаружи у дверей. Повелитель демонов сам принёс завтрак и ухаживал за своей гостьей. Угощения были просты и показались Дженне несколько безвкусными: каша на воде и калоский чай — зелёный, как и нефритовые стены гостиной.

— В излишних удовольствиях сокрыты излишние печали, — уловив недоумение чародейки, объяснил Бацун Эмон. — Удовольствия рождают желания, желания же — есть источник страданий.

Поначалу оробев, девушка ела медленно. Но аппетит, с которым сам хранитель Калоса поедал кашу, мог принадлежать скорее работающему в поле селянину, нежели утончённому аристократу, и оказался заразительным.

— Значит, говоришь, один из моих демонов пожелал служить тебе, — Бацун Эмон только сделал вид, что удивился. — Странно, Дхар Нэваал не сообщал о подобных намерениях… — он задумался. — Должно быть, я перекормил его, и демон разродился потомством.

— Кажется, он назвался Тринадцатым, — припомнила чародейка, сдержав смущённый смешок.

— Ты же знаешь, как размножаются, демоны, так? — улыбнулся хранитель Калоса.

— Боюсь, это и всё, что мне известно о них, — призналась девушка. — Поэтому, прежде чем принять решение, я решила обратиться к вам, Бацун Эмон, — не только за позволением принять к себе вашего слугу, но и за советом. У меня сложилось впечатление, что, беря в услужники демона боли, я признаю, что вся моя жизнь будет пронизана болью… — Дженна вздохнула. — У меня уже есть помощник Див: он только лакомится моей магией, но пропитание добывает самостоятельно. А как обстоят дела с демонами боли? Я не хочу, чтобы по моей вине кто-то голодал; не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за моего демона и уж тем более не желаю страдать сама.