Книга По щучьему велению, по Тьмы дозволению, страница 3 – Евгения Преображенская

В тот же миг невдалеке раздался плеск. В зарослях камышей зашелестело, среди стеблей мелькнул тонкий девичий стан. Емеля протёр глаза, пригляделся.

Нет, не показалось. Стоит красавица, улыбается ему. Лишь волосами да травами едва прикрыта. Груди сочные, а губы алые — не как про хилых утопленниц рассказывали. Да не появлялись мавки в разгар дня! А если так, разве не хватит молодому удальцу собственного жара, чтобы вновь забилось сердце потухшее?

Кожа у девицы была чистая и белая, как жемчуг, волосы синевой отливали, а глаза точно омуты тёмные. Сразу видно, не из крестьянок, которых пальцем не тронь — тут же под венец вести нужно.

Недолго думая, Емеля поплыл было навстречу. А девица раз — и за травы шагнула. В догонялки поиграть решила, заманивает. Парень рассмеялся. В ответ услышал нежный смех.

— Ты, красавица, ежели пошалить желаешь, сама плыви сюда, — ласково обратился Емеля к незнакомке. — Я по тверди земной хожу, а по илу бегать не приучен.

Сказал так и попятился ближе к берегу, широко улыбаясь. Незнакомка ушла под воду. Но видит Емеля: по поверхности волны пошли, — приближается дева речная. Она всё ближе, а парень пятится. Вот уже вода ему по пояс, присел, чтобы не выдать себя.

Вынырнула незнакомка рядом с Емелей, обвила руками его плечи, прижалась бёдрами. Тот так и охнул: красива, слов нет. Пламя желания усилилось в нём. Схватил он деву в охапку, стиснул в сильных руках тонкое прохладное тело и как выскочит из воды.

Дева не ожидала такого. Она взвизгнула, стройными ножками задёргала, кулачками ударила по спине парня. Но как только оказались оба полностью на воздухе, вдруг обратилась она рыбиной скользкой, щукой зубастой!

Емеля поначалу опешил, но не растерялся — не любовь, так рыбалка! Взял он да и бросил щуку в одно из вёдер с водой речной. Забилась рыбина в посудине, зубами заклацала, ударила сильным хвостом по стенкам. Но ведро было тяжёлое, не опрокинуть.

— Вот так забава вышла, — Емеля упёр руки в бока, уставился на свою добычу. — Что же мне делать теперь с тобой? На уху такую красавицу жалко пускать…

— Отпусти меня на волю, добрый молодец, — вдруг раздался ответ.

— Да ты говорящая! — воскликнул Емеля. — Э, погодь! А может, по деревням ездить с тобой станем? Чудом потешать народ, кун серебряных, а, может, даже золотых заработаем!

— Смилуйся! — взмолилась щука.

— Вот уж нет, — покачал головой Емеля. — Я долго ждал этакого чуда! Всю жизнь, можно сказать! Обмозговать нужно, как тебя использовать… А может, я с твоей помощью и царя Крѝвхайна с престола подвину…

Умолкла речная волчица, перестала биться в ведре, будто задумалась.

— Могу послужить тебе я в этом, — наконец раздался ответ. — Но только если отпустишь меня…

— Чего ты так быстро сменила гнев на милость? — насторожился Емеля.

Он присел рядом, любуясь своей добычей. Что дева, что рыбина была дивная. Чешуя переливается, как камни самоцветные, в глазах изумрудная тьма. Была б человеком — совсем пропал бы в этих глаза Емеля.

— Счёты у нас с владыками Кривхайна старые, — в это время молвил девичий голос.

— Поймал тебя, что ли, царь, как я? — усмехнулся парень, почесав затылок.

— То старая история, да не моя, — голос стал грустным. — Но знать ты должен одно: отомстить я хочу владыке. Коли поможешь мне и проявишь милость, буду я выполнять любые твои желания.