Книга По щучьему велению, по Тьмы дозволению, страница 34 – Евгения Преображенская

— Разве мы похожи на волков? Хорошо же ты, видать, головой ударился… или болотного воздуха надышался? — Она тронула тёплой ладонью лоб юноши. Убедившись, что лихорадки нет, шутливо ударила его в бок, шикнула: — Думай, что говоришь… Если Старший услышит, может убить. Мы живём в лесу, но мы не дикие звери.

— Я признаю свою ошибку, — покорно склонил голову Инальт, отдавая блюдо с обглоданной костью. — Благодарю тебя за всё, добрая женщина.

— Меня зовут Нанья, — ответила та. — Я бабушка Литы, — она погрозила пальцем: — Девочка выбрала тебя своим другом. Смотри, не обижай её…

— Что это значит — «другом»? — спросил Инальт, но Нанья уже поспешила по своим делам.

Рыжеволосый музыкант рядом с Инальтом оборвал свою мелодию. Танец продолжал кружить уже без его вмешательства. Мужчина откинулся назад и, оперевшись спиной о дерево, беззастенчиво любовался дивным зрелищем.

Полунагие молодые женщины вскидывали руки к небесам, вращали бёдрами, рычали и стонали под удары барабанов. Их бусы и браслеты мелодично вздрагивали. Русые волосы разлетались в стороны.

— Танцы помогут всё исправить? — утерев губы, поинтересовался Инальт у музыканта.

— Непременно, — с улыбкой ответил тот, повернувшись к юноше. — Танцы и песни всегда помогают побороть страх, гнев, ярость…

— Хорошо бы так все войны заканчивались, не начинаясь, — буркнул Инальт.

— Если бы люди чаще пели и танцевали, войн было бы куда меньше, — согласился музыкант, хитро прищурившись.

— Если бы некоторые пели и танцевали реже, а больше трудились, — может, и воевать не нужно было бы вовсе, — не скрывая злости, выдавил Инальт.

— Во всём хороша мера, — не стал спорить музыкант. — Меня зовут Индрик. Я помню тебя: молодой Инальт Богат, подопечный воеводы. Как поживает мой старый друг?

— Боюсь, плохо, — буркнул Инальт. — Зло опутало столицу… Ратники превратились в свиней, в царских палатах поселился колдун.

— Так вот откуда это тянется, — поднял брови Индрик. — Любопытны пути богов…

— Просто любопытны? — Инальт скривил губы. Ему захотелось рычать и реветь вместе с танцующими волчицами. — И не страшно за старого друга? Не обидно за царство? А может, ты ответишь, почему боги потворствуют злу?

— Не горячись, пёс государев… — примирительно поднял руку музыкант.

— Как же не горячиться? — рыкнул Инальт. — Где-то в этой ночи и стуже сейчас замерзает моя любимая и единственная наследница Кривхайна! А я едва могу пошевелиться, хотя должен бежать за ней… Ты так мудр, Индрик, так подскажи, как мне дозваться до богов, чтобы помогли победить зло?

— Зло и благо — у каждого свои, — пояснил мужчина. — Но покровительство богов приносит счастье тем, кто действует и готов своими руками вершить судьбу. Тех же, кто хочет, чтобы решали за них… сила может погубить.

— Что же, и неважно — благие мои помыслы или дурные? — прищурился Инальт, ощущая, как вместе с нарастающим возмущением к нему возвращается и силушка.

— Те, кто мыслят лишь о собственном благе, не думая об общем, почти что слепы, — ответил Индрик. — Они не способны увидеть своих ошибок, а потому обречены ошибаться, спотыкаться, проигрывать. Те же, чьим мыслям доступны законы всего мира, знают, что порой беда дарует большее благо.

— Сказывают, не было бы счастья, да несчастье помогло, — припомнил Инальт.