Книга По щучьему велению, по Тьмы дозволению, страница 47 – Евгения Преображенская

— Я же говорила, что ещё не нашла своего друга, — с некоторым удивлением ответила Лита. — Ты, верно, решил, что волки просто так совокупляются и со всеми подряд? — она расхохоталась. — У нас есть свои законы, и они строгие! Мы ведь не в домах тёплых обитаем. Волчата должны рождаться к лету… чтобы выжить. Наши пары крепки, на всю жизнь!

— Ты говоришь, что не нашла… значит, ты ещё… — спросил Инальт, сам не понимая, зачем ему ответ.

— Да, я не знала мужчин, — гордо объявила Лита.

— И тебя не принуждали выйти замуж? — удивился юноша.

— У вас, людей, может, это и принято, а мы чтим свободу! — вскинулась девушка. — К тому же волчицы сами выбирают суженого.

— А ты можешь выбрать его не из семьи?

— Так иногда бывает, — кивнула Лита. — Наша стая не такая уж большая. Волчата сильнее, когда они от волка другой стаи или от человека. Если брат сестру любит, получается худой ребёнок. В нашей семье это запрещено.

— И наши мужи с вашими волчицами тоже на всю жизнь остаются? В лесу живут? Или в гости приходят?

— Ваши редко остаются… Почти никогда.

— А может ли человек обратиться в волкодлака? — нахмурился Инальт. — От укуса, от слюны…

— Не слышала о таком, — покачала головой Лита. — Мы же не болезнь какая-то, чтобы заразиться от нас. Только в сказках… — она помедлила. — Сказывают, что душа раздваивается иногда. От того и называют волкодлаков двоедушниками.

— Что должно случиться, чтобы душа раздвоилась? — Инальт задумался.

— Не знаю, — вздохнула Лита, осторожно глянув на него.

— Вот и я… — вздохнул юноша, заметив взгляд, но не показав виду.

Снова помолчали. Каждый размышлял о своём.

— Я рассказала тебе о сокровенном, поделись теперь и ты… — Лита хитро улыбнулась. — Ты уже познал любовь Виты? Или другой женщины…

— Нет, — после долгой паузы коротко ответил Инальт таким тоном, что продолжать разговор смысла не имело.

— Тут нечего стыдиться, — заявила Лита. — Странные вы, люди.

— Может, ты и права, — согласился Инальт. — Уж таковы мы есть. Однако я запомню твою науку.

Один за другим проносились дни. Путники шли медленно, иногда по волчьей тропе, но чаще через сугробы. Инальта не отпускала слабость после лихорадки. Ему требовался отдых.

Лите было скучно. Несколько раз в день девушка оборачивалась волчицей и убегала на охоту. Иногда она приносила мелких зверюшек, и тогда на ужин у путников было свежее мясо.

В один из вечеров они задержались на волчьей тропе и сошли с неё уже в сумерках. Впрочем, света от снега и луны было достаточно, чтобы собрать хворост. Лита оставила нудное дело на Инальта, а сама убежала размять лапы и поохотиться.

Инальт немного завидовал тому, как вольно и уверенно девушка ощущает себя в лесу. Что-то внутри него хотело так же носиться по чащобам, не тяготясь одеждой, приличиями, человеческими заботами.

Но ночь быстро приближалась, луна катилась к краю леса, и юноша заторопился доделать дело. Он заметил присыпанную снегом завалившуюся набок ель. Разлапистые ветви дерева могли послужить и для лежанки, и для розжига костра.

Однако, дойдя до ели, Инальт замер. Ему почудилось, что невдалеке блеснул огонёк, будто звёздочка с неба упала. Сердце юноши забилось быстрее. Он бросил собранные ветки и, проваливаясь в сугробы, поспешил на свет.

Что если там Вита? Или же кто-то, кто мог её видеть, знает судьбу!