Онлайн книга «Неладная сила»
|
– Ты голоден? От тихого женского голоса все в избе вздрогнули, Демка подскочил, как подброшенный, и принял стойку, будто драться. В щели отодвинутой занавески у бабьего кута появилось лицо Устиньи – она давно уже высунулась, чтобы лучше слышать эту дивную повесть, но ее никто не замечал. Демка уставился на девушку, вгляделся. Лицо его прояснилось: от одного появления Устиньи делалось светлее в глазах и чище, покойнее на душе. С узким лицом, высокими скулами, чуть впалыми щеками и большими светло-серыми глазами, она была не то чтобы красавица, но каждая черта ее лица казалась уместной, и все вместе они так хорошо ладили, что это заменяло красоту. Черные густые ресницы, темные брови придавали ее лицу вид неброской роскоши, наводя на мысль о соболях. Люди толковали: ей бы княгиней родиться. Вид ее, свежий и строгий, внушал и влечение, и почтение разом, так что даже у Демки, порой встречавшего ее на гуляньях и посиделках, не поворачивался язык отпустить какую-нибудь похабную шутку. Не будучи особенно богатой, Устинья считалась из лучших невест в волости: казалось, в ее руках простая пряжа превращалась в золотую. Такие, как Демка, могли лишь завидовать, глядя на нее, чьему-то будущему счастью. Она как те перстни дорогие – но тут попробуй тронь! Прошлым летом все ждали, что к ней посватается «вещий пономарь», Воята Новгородец, но тот, как сгинул без вести отец Касьян, так и убрался к себе в Новгород, не заведя речи о свадьбе. И это даже Демка воспринял с тайным облегчением, хотя ему-то какая корысть? – Вечер… тебе, Устинья, – буркнул Демка. – Напугала… Устинья, как ни была встревожена, а усмехнулась, выходя из кута. – Я – да тебя напугала? Тебя, Демка? – Тут испугаешься! – Он теперь от всякой девки шарахаться будет! – хихикнул Хоропун. – После того как его покойница белой ручкой приласкала. – Пасть заткни, недомыка! – огрызнулся Демка. – Не буду я… от всякой девки… Это ты меня подбил, дурак! Чучело гороховое! – Мы хотели уток пострелять, в глине запечь, – ответил Устинье Хоропун. – Да вон что вышло! – А теперь и брюхо подводит, и кусок в горло не полезет! – буркнул Демка. – Святой водой бы! – вздохнула Устинья. – Да где ее теперь взять, кроме монастыря, а туда… – К утра доберешься, – окончил Куприян. – Я по такой темени никуда не пойду! – отрезал Демка. – Из дома выгоните – под крыльцом у вас буду спать. – Черныш тебе нос откусит, – усмехнулась Устинья. – Я сам ему откушу. Устинья вздохнула: щетинистый, кудлатый, с тревожными и злыми глазами, в потертом кожухе и обтрепанной рубахе, Демка и правда напоминал неухоженного пса. Она знала его много лет, но, кажется, ни разу еще не видела напуганным. То и дело он безотчетно трогал пятно на щеке, но тут же отдергивал руку. – А это было-то где… ну, где вы нашли… это… – начала Устинья. – Это там, где… идол каменный? Демка взглянул на Хоропуна, подумал, потом опять переменился в лице. – Ёжкина касть! А ведь правда. Там, на опушке, идолище и стоит. Мы его было приметили, а потом эту… домовину увидели, про каменный тот хрен и забыли… – Думаешь, это ворог наш ту покойницу… – начал Куприян, сам еще не понимая, какая может быть связь. Но какая-то уж точно есть! Сперва каменный бог, не желающий оставаться ни в земле, ни под водой. Потом покойница, которой тоже положено быть в земле, а она оказалась в воде и оттуда ее несло на берег – прямиком к тому богу! |