Онлайн книга «Неладная сила»
|
– Да что же это такое? – во весь голос закричала Устинья, вдруг переполнившись обжигающе-холодной ярости. – Да как ты посмела, тварь проклятая! Господи Боже, да почему же ты меня не услышал? Тысячу раз я к тебе взывала: взыщи, Господи, душу девы Евталии, коли возможно, помилуй! А ты, Евталия-дева, в гробу не сиди, перепелкой серой в дубраву лети… Отче наш, иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли… Теперь она вспомнила хорошо знакомые слова; вера ее взлетела острым копьем, достигла наивысшей силы, грозя обломиться… Пока она говорила, озеро впереди забурлило. Устинья видела, как расходятся, разбегаются все шире волны от какого-то источника на глубине. С утреннего неба золотистым копьем пал светлый луч и коснулся бурлящих волн. Выговорив «аминь», Устинья замерла. Душа ее затрепетала, готовая покинуть тело и взлететь. В светлом луче появился некто… похожий на человека, но не человек. Златокудрый юноша с лицом ясным и добрым. Нет, не тот царевич, который когда-то ей воображалася – некто в тысячу раз прекраснее. Юноша протянул руку к воде. Над кипением волн мелькнула чья-то голова. Потом плечи, грудь… На глазах Устиньи из воды выросла женская фигура. Как живую она видела молодую женщину с длинными золотистыми волосами, в голубом платье. Она походила на покойницу в домовине – и была другой. Бестелесной, как солнечный блик, и все же более живой, чем та. Неужели эта красота принесла Великославльской волости столько зла? Вот она встала на поверхность воды, вложила руку в протянутую к ней руку юноши. И подняла веки. Голубые ее глаза взглянули прямо в лицо Устиньи. – Благодарю тебя, Иустина… – прошептал ей прямо в душу нежный женский голос. – Тридевятьдесят лет я на дне лежала. Сгинула без покаяния, злобой людской погубленная. Ты спасла меня, душу мою своими молитвами из плена вырвала. «Кто ты?» – мысленно спросила Устинья, не в силах шевельнуть губами. Да что там разговаривать – она не понимала, на каком свете сама находится, не ощущала ни земли под ногами, но собственного тела. Все вокруг поглотило золотистое теплое сияние, и в нем остались только двое – златоволосая дева и юноша рядом с ней. – Я – Евталия. Та, за кого ты молилась. Устинья смотрела на нее, пытаясь понять, что за сущность перед ней. Красавица, которую она сама и Демка видели в домовине. Жуткая Невея, плясавшая над той же домовиной. Это одна и та же? «Евталия? Игоря жена? Полюбовница? Или бесовка Невея?» – Ни то и ни другое. Не бесовка я, человек. Из Константинополя я была родом, из царства Греческого, в полон попала, не своей воле женой Стремила-витяза сделалась. Морок наведенный обманул его, он погубил меня, да и себя заодно погубил навек». В мыслях Устиньи чуть прояснилось: если эта Евталия приняла внезапную страшную смерть, то понятно, почему ей не лежится спокойно, почему тянет губить других. «Зачем ты людей губила, тварь проклятая? – От ярости Устинья не могла говорить. – Куда ты увела…» – В том гробу была не я. Злая сила, бесовская, облик мой украла, именем моим прикрылась. Такова природа ее – мужчин она губит из злобы, женщин – из зависти. Тридевятьдесят лет я у нее в плену томилась, и помолиться за меня было некому. Пока ты не стала Бога за меня просить. |