Онлайн книга «Неладная сила»
|
– Благо тебе будь, Марьица, – пробормотала Устинья, держа в ладонях два маленьких, но очень ценных дара. Марьица тепло улыбнулась ей и пошла дальше. Устинья обернулась – Марьица удалялась легким шагом, длинная коса покачивалась на спине… Моргнула – и вот уже нет на улице между тынами русоволосой Марьицы. Кем же к ней была послана эту премудрая дева? – Кто она? – спросила Устинья у Вояты, когда вечером они встретились в Тимофеевой избе: уж он-то знает, кто его крестница. – Она… от владыки? Устинья уже сообразила: ведь и владыка не родился чернецом, он мог до пострижения иметь семью и дочь. Или племянницу какую… – От владыки, – с непонятным выражением: сразу и да, и вовсе нет! – ответил Воята. – Царя Небесного. Но что там в грамоте? Ты открывала? – Открывала, да я читать-то не умею. – Дашь мне посмотреть? – Для того тебя и жду! – Устинья протянула Вояте свернутую трубочку бересты, перевязанную тонким шелковым шнуром. Перекрестившись, дрожащими руками Воята развязал шнур и расправил грамоту. Увидел надпись из трех строк, сделанную красиво, ровно выписанными буквами. От волнения сердце обрывалось – он-то понимал, откуда это послание пришло на самом деле. – Ну, что там? – «Иисус Христос… Ника» – начал читать Воята. – И распятие… «Ника» – это по-гречески «побеждает», – пояснил он для Устиньи, – то есть «Иисус Христос побеждает»[29]. – «Сихаил Сихаил Сихаил» – это первая строка. Потом «Ангел Ангел Ангел». А внизу – «Дамиан Дамиан Дамиан»… Оба они сперва растерялись, не поняв последних слов, но через несколько мгновений до Устиньи дошло. – Это же про Демку! Это его имя. Оберег для него назначен. – Верно! – вставила матушка Олфимья. – Кто при себе имеет имя ангела Господня, на бересте или на коже начертанное, того оно хранит и всякое зло отгоняет. Даже пусть тот человек в грамоте и ступить не умеет, лишь бы при себе держал. – Но откуда эта дева… или владыка могли знать… о Демке? Мы ему-то не рассказывали. Может, ты… – Им не надо рассказывать. Там все ведают и без рассказов. – Воята придвинулся к Устинье вплотную и шепнул в ухо: – Это ты ангела повстречала. – Что? – Устинья отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо. – Ты шутишь? – Нет. Марьица была душой младенца из Сумежья, что умер сразу, как родился, некрещен был и оттого маялся. А я ее в чистом поле окрестил и имя дал – Марья. Господь тогда сделал ее моим хранителем. Теперь она уже в Царствии Небесном… И сдается мне, сама Богоматерь ее к тебе и послала. И пока изумленная Устинья вспоминала свои утренние молитвы перед иконой Богоматери у Спаса, Воята улыбнулся: – Марьица в белом свете вырасти не успела, а там красивой девушкой сделалась. Хотел бы я ее увидеть. Ведь в зримом облике ни разу не являлась она мне, только голосок слышал. – Ты шутишь… – повторила Устинья, но Воята коротко качнул головой и перекрестился: вот те крест. Устинья осторожно взяла медную иконку и снова в нее вгляделась. Теперь и ее проняла благоговейная дрожь. Она стояла рядом с настоящим ангелом! Пыталась восстановить свои ощущение, когда Марьица передавала ей иконку и бересту – была ли ее рука теплой, человеческой? Или невесомой, как дым ладана? Не могла вспомнить. Да если б она знала, что это ангел… Девочка, родившаяся год с четвертью назад и не успевшая на земле подрасти ни на палец… |