Онлайн книга «Неладная сила»
|
– Я не забыл, – услышала она хрипло, почти без голоса произнесенные слова. Его дыхание касалось теплом ее ладони. – Не забыл, что я тебя люблю. Я забыл, что ты тоже… Только это. Устинья прижала вторую руку ко рту. Не так-то много он сумел сказать, но ей стала ясна ее собственная ошибка. Выбравшись из домовины, Демка не забыл своей любви к ней. Он только забыл, что эта любовь уже принесла ему ответное чувство Устиньи. Невея, нынешнее воплощение демоницы-губительницы, носившей столько разных имен у древних и новых народов, не в силах была отнять любви, не в ее это власти. Она смогла отнять только память о достигнутом счастье – и то ненадолго. Демка обнял Устинью, стоя на коленях, и прижался лицом к ее груди. Устинья, помедлив, обхватила его голову. Они стояли в темноте под звездами, слитые воедино, как изваяние. Погони и поиски завершены, чары сняты, демоны связаны и запечатаны – больше ничья злая воля не оторвет их друг от друга. – А колечко помнишь? – прошептала Устинья. – Лесное колечко? Ты мне его принес. Сколько раз оно меня спасало, сколько раз та бесовка у меня его выманить пыталась. Да я не отдавала. В нем и сила волшебная, и еще… Я знала: пока оно у меня, и тебя никто не отнимет. Демка выпустил Устинью из объятий, сел на ступеньку крылечка и, притянув ее к себе, усадил рядом. Обнял за плечи и снова уткнулся лицом в ее волосы. Здесь было его прибежище – всего человеческого и нечеловеческого, что было в нем, к ему он стремился всю свою непутевую жизнь. Только раньше дороги не знал. А как узнал – пустился бегом через половину волости, и сейчас еще не отдышался после того бешеного ночного бега. Как перекинулся в волка – сам не понял, его оборотило само неистовое желание догнать Устинью поскорее, так быстро, как невозможно для человека ни в лодке, ни верхом. – Колечко-то… я сам его сделал, – смущенно прохрипел он. – Теперь все помню. – Как это – сам? – Помню, как Егорка меня в лес водил, там ночь рябинная над нами сверкала, я с Хоропушкой схватился. Потом кусты нашел, огнем горящие. Помню, вырвал один, а под ним и был золотой такой кругляшок… старые куны. Я то золото взял и у себя в кузне колечко сделал. Помощнички научили… Устинья подумала и улыбнулась: – Не врешь? Колечко-то и правда чудесное. Ты что, колдун – волшебные кольца делать? – А может, и вру, – согласился Демка. – Сам пока не пойму, что правда, а что мерещится. Пока я в той домовине лежал, чего только не видел! Видел, как одна бесовка, с волосами до пят, с каким-то бесом дралась железным и клялась всех его сыновей погубить. Потом какой-то мужик с копьем явился, весь белый, сказал, он был богом в стороне греческой еще до Христа и сам бесов гонял, звали его Синий или вроде того. Потом Богу покорился и ангелом стал, и звался Сасиний, как-то так, а после святым сделался, а только дела своего прежнего не оставил: все ловит по белу свету ту бесовку волосатую. Она все ко мне лезла, а он ее отгонял. Оттого я из домовины и живым вышел. Не знаю, за что он так обо мне радел… – Если он железный – а ты кузнец, ему родня. – Бесу железному? Ну, может. Устинья только вздохнула и прижалась к его плечу. Нужды нет, кто и как сделал это кольцо. Важно только, что через него их судьбы свиты и скованы в одно, как два волоса под молотом небесного кузнеца, и никакая сила больше их не разорвет. |