Онлайн книга «Неладная сила»
|
Демка, слушая песнь, все больше мрачнел. Он-то верил, что так все и было. Та блудливая дева смеялась в его снах, просила поцелуев, сулила женитьбу с богатым приданым. Да как бы ее приданое не оказалось той же цены, что вчерашний клад… – Демка, слышь! – раздался рядом тихий шепот. Повернув голову, Демка увидел рядом Хоропуна: тот тихонько подкрался к нему на полусогнутых, пока все слушали. – Давай отойдем. – Приятель кивнул на опушку. – Расскажу что! Без охоты Демка согласился: тихонько поднялся и отошел шагов на семь, чтобы не мешать певцу. Они снова присели на землю, выбрав клочок сухой земли с мхом и хвоей, уже чуть нагретый солнцем. – Чего ты тут лазишь? – Слышь, я к Егорке тишком подкатился, – зашептал Хоропун. – Расспросил его. Бывает, мол, люди клад найдут, а он всякой дрянью рассыплется – что делать, чтобы не рассыпался? Он сказал, надо заговор сказать, сильное слово, мол. Я говорю, это дело верное, да только кто такой заговор знает? Он говорит, я знаю. Не хотел говорить, да я его уломал! Там зачин обычный: пойду перекрестясь… Потом так: на синем море есть остров, на острове бел горюч камень, как камне сидит Михаил Архангел, Пресвятая Мати Божия Богородица, Спас-Спаситель, Кузьма-Демьян, кормилец святой, и бог Мамонтий… – Это что же за бог такой – Мамонтий? – изумился Демка. – А я почем знаю? Егорка так сказал – стало быть, есть и такой. И говори: благословите меня в божий лес идти, клады брати, и чистое золото, и светлое серебро, и каменья самоцветные. И поставьте, мол, вокруг моего клада и меня, раба божия, тын булатный от земли до неба, от востоку до запада, и покрывает тын булатный медным небом, и запирает тын булатный девятью ключами… нет, тридевятью ключами. И относит на святое окиян-море, и мечет ключи золотые во святое окиян-море. Есть в окияне-море Кит-рыба, выходит, ключи пожирает и уходит Кит-рыба… и уходит… Кит-рыба под белый горюч камень… И Мать Пречистая Божия Богородица… и бог Мамонтий… или Мамонтей… Окончательно запутавшись, Хоропун умолк. – Сам ты бог Мамонтей! Чего-то ты, брат, перепутал все, – хмуро сказал Демка. – Вздор какой-то получился. Кит-рыба… Мы ж не рыбу ловить собрались! – Да нет, Кит-рыба ключи золотые бережет, чтобы никто силу того заговора не превозмог! – И царь водяной с ней! – отмахнулся Демка. – Теперь-то шиш толку от того заговора, ушел к лешим наш клад. – Так надо ж сызнова пойти! В другой раз уж не упустим! – Ты рехнулся? Другой раз через тридевятьдесят лет будет! – Сам дурак! Пока Зеленая Пятница – сила держится, нынче ночью клад опять покажется. Пойдем, а? В другой-то раз мы уж не упустим! – Да иди ты на хрен! Я ученый, больше в эти блудни ты меня не заманишь! Голым родился, гол и умру! Но Хоропун настаивал, и постепенно Демка сдался. Не столько уже серебро, сколько азарт его манил – хотелось утереть нос судьбе, что поманила и насмеялась. – Тебя из дома-то отпустят? Небось и так жена за ночную отлучку побила. – Не побила! Пусть только сунется – я ей сам… Вот принесу клад – они все своей бранью подавятся, и Агашка, и Хриська, и сам Вуколка с ними! – Хоропун с досадой покосился на тестя, сидевшего со старшим сыном в почетной части собрания, неподалеку от Арсентия и Трофима. – Ишь, вытаращился… Решили не откладывать: Хоропун боялся до завтра забыть заговор, а еще надеялся, что в вечер законной мужской пирушки его дома не так сильно будут бранить за отлучку. Скажу, мол, у Демки ночевал… За последнее время Хоропун уже две ночи провел не дома – когда после встречи с покойницей остались у Куприяна и вчера, когда искали клад, – и Агашка утвердилась в мысли, что муж нашел себе какую-то блудню-полюбовницу, и скорее всего, в Барсуках. Демка шашни завел с Устиньей, и этот за ним хвостом тянется, как она твердила матери и невесткам. |