Книга Инопланетный рынок шкур, страница 63 – Лиззи Биквин

Как и прежде, образы роились в его мозгу.

В голове предстало, как он осквернил женское тело, проводя своим напряженным и истекающим влагой членом по каждому дюйму ее обнаженной кожи. Он трахал ее безжалостно, проникая своим членом во все щели, о которых только мог подумать, в ложбинку между холмиками ее груди, в ложбинку ее задницы, в сгибы ее рук, в ее влажный и стонущий рот.

Дэггот зарычал, когда его кулак крепче сжался вокруг члена, двигаясь вверх и вниз по толстому стволу в нарастающем темпе.

В груди у него все сжалось, дыхание было прерывистым и неглубоким.

Свободной рукой он щелкал кнопками управления, маниакально прокручивая и перетасовывая изображения на мониторах, пока не нашел то, что искал, — крупный план темного треугольника на вершине бедер инопланетной женщины.

На фотографии был виден только мех и едва заметный намек на ее складки, но Дэггот видел анатомию, скрытую внутри, мягкие розовые лепестки, блестящие от скользких выделений. Он почувствовал ее узкую влажную дырочку.

Кожа Дэггота горела от вожделения, согревая кабину безумным теплом его тела.

Он корчился и стонал на сиденье, продолжая дрочить.

Он представил себе женщину на спине, беспомощную и бьющуюся под ним, ее узкие бедра широко раздвинуты. Она боролась с ним, но ей было не справиться с его силой, и он легко раздвинул ее, обнажив розовую серединку.

Что это за сочащаяся щель?

Для чего это было…?

В своей фантазии Дэггот выровнял нижнюю сторону своего члена между раздвинутыми складками инопланетной женщины и безумно выгибался, прижимаясь к ее промежности пилящими движениями, в то время как ее тело содрогалось под ним, а ее соки покрывали нижнюю часть его эрекции и пульсирующие яйца.

Его член набух до такой степени, что готов был лопнуть. Узел напрягся у основания в ожидании оргазма.

Наемник-ракша убрал руку, и его бедра приподнялись над сиденьем, когда он толкнулся членом в кулак.

Фап… Фап… Фап…

Его узел раздулся.

Кульминация разразилась подобно раскату грома.

Дэггот взревел в блаженной агонии. Звук его собственного голоса был почти оглушительным в тесноте маленькой кабины. Его мышцы содрогнулись, когда длинные липкие струйки горячей спермы потекли с кончика его члена, рисуя бледные полосы на изображении инопланетной женщины на мониторе перед ним.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он, наконец, перестал заходить на посадку и обессиленно откинулся в кресле пилота.

— Пустота…

Он устроил настоящий беспорядок. Плотные капли стекали по монитору бледными дугами и скапливались на панели управления. Черт возьми. О чем он только думал? Ему нужно почистить это до того, как повредится схема.

И что еще хуже, он осквернил память о своей потерянной паре. Чувство ненависти к самому себе охватило его.

Ему нужно было искупить вину.

Убрав остатки одежды, Дэггот достал что-то из отделения под сиденьем. Это была небольшая плеть с девятью завязанными узлами на плетеном кожаном шнуре. С тех пор как умерли его пара и дочери, Дэггот повсюду брал это орудие с собой. Оно служило напоминанием о его грехе — грехе выживания, когда все, кого он любил, умерли. Грех неспособности защитить то, что было ему дороже всего, все, что когда-то придавало ценность его жизни.

Иногда боль была единственным, что заставляло его чувствовать себя живым.