Книга Путь наложницы, страница 161 – Татьяна Новикова

– Что за бред ты несешь? Цаю Юнь? Одно из первых трех мест? Ты вообще себя слышишь? – негромко рассмеялась девушка.

– Я себя слышу прекрасно. Я серьезна. Соглашайся. Или ты боишься проиграть?

Она едва удержалась, чтобы не рассмеяться в голос.

– Нет, конечно. А на что спорим?

– А чего ты хочешь?

Девушка ударила пальчиком по губам, обдумывая.

– Даже не знаю, чего попросить. О! Если твоя Цао Юнь проиграет, то ты вытрешь мои туфельки при всех рукавом своего платья? Дочиста!

Её подружки захихикали в кулак.

– Договорились. Но. Если Цао Юнь займет одно из первых трех мест, то ты публично перед ней извинишься и пообещаешь отстать.

– Ладно, – не раздумывала ни секунды девушка.

– Это ещё не всё. Ты публично извинишься перед ней, – твердо повторила я, – и заплатишь лично мне сотню золотых. Должна же быть и мне какая-то выгода.

– Сотню?! Ты рехнулась?! Все мы видели, как эта дуреха едва переставляет ноги. Ей не занять даже последнее место, оно слишком хорошо для такой неудачницы.

– Тогда тебе нечего тереть.

На секунду в её глазах залегла тень сомнения. «Она что-то знает?» – читалось во взгляде.

Но Нин Сюин мотнула головой и кивнула.

– Согласна.

«Итак, птичка в клетке», – мрачно подумала я.

Разозленная донельзя я призвала Древо навыков и, не раздумывая над последствиями, ткнула в совершенный уровень этих чертовых стихов.

“Текущий баланс: 695 лепестков лотоса»

Плевать. Ещё заработаю. Легкие деньги (а достались они легко, я вообще ничего не делала ради них) должны и тратиться без сожаления.

К тому же теперь расстаться с лепестками не так и жалко. Если вместо них я получу осязаемые сто золотых – это не такой уж и плохой курс обмена.

***

Я склонилась к Фейту и тихо прошептала:

– Подойди к тому наставнику… Передай, что госпожа Ми просит позволения быть рядом с выступающей госпожой Цао. Не участвовать, а только сопровождать для моральной поддержки. Ведь ей может быть неловко одной среди мужчин.

Я намеренно сделала акцент именно на этом.

Если что-то и способно убедить наставников и судей, так это ссылка на правила приличия, а не на эмоции.

Среди чиновников полно тех, кто закатит глаза от упоминания женской тревоги, но оспорить нормы – значит оспорить существующий порядок.

А они на такое не пойдут.

Фейту кивнула и невидимой тенью скользнула в сторону столов для участников. Ни лишнего взгляда, ни звука – она, кажется, родилась для придворных интриг.

Я осталась сидеть, но внутри всё горело.

Пальцы сами сцепились в замок. Я так и не заметила, когда начала теребить край рукава.

Если не получится… что тогда?

Обратиться за помощью к Жэнь Хэ? Но я его ещё не видела. Он придёт?

К Линь Яню?.. К Сяо Вею?

Нет. Нет. Только не это.

Зря я поддалась на провокацию Нин Сюин. Ох, зря…

Наставник выслушал Фейту, нахмурился, что-то сказал, затем подошёл к судейской ложе.

Сердце у меня упало в пятки. Я чувствовала, как на лбу проступил пот.

Он говорил с кем-то, потом – с императрицей.

Та приподняла бровь, посмотрела прямо на меня.

А теперь или да, или конец.

И вдруг – улыбнулась.

– Очень трогательно, – проговорила она громко, мягко, почти с нежностью. – Девичья дружба – редкий цветок. Думаю, действительно будет уместно, если госпожа Ми сопроводит госпожу Цао.

Я выдохнула, поднялась. Сделала вежливый поклон – не слишком глубокий, не слишком показной и пошла к сцене. Когда я подошла, Цао Юнь посмотрела на меня с благодарностью и ужасом одновременно.