Книга Попаданец в Рой. Том Ⅵ, страница 91 – Никита Кита

В определённый момент молебен окончился и хор голосов произнёс одну фразу:

— Бокатоа мрака зен мирхоа.

Последующие звуки доносящиеся снаружи рассказали о том, что кого-то подняли и в горизонтальном положении занесли над трупом. Дальше этот «кто-то» чмокнул мертвеца губами в лоб.

Фёдор малость ошалел от такого поворота.

«Да-а, для знатного господина целую шоу-программу организовали.» — подумал перерожденец, вспоминая как по-простому захоронили рхановцев погибших у речной деревни.

До самой ночи тело больше никто не трогал, не двигал и не целовал. Зато вокруг него безостановочно происходило какое-то действо. Туда-сюда бродило много народу, шептались или переговаривались бокаты. Случались и громкие словесные перепалки, но очень редко, всего пару-тройку за весь день. В огонь, время от времени, подбрасывали дровишек или что-то шипящее, шкварчащее. Становилось понятно, что похороны правителя делают общественным достоянием. Всё это не давало глинотелу беспоследственно скрыться с места преступления и нервировало королеву.

Но вот наступило тёмное время суток, у табачной деревни стартовала схватка бронерога с ящерицей, а Фёдор понадеялся, что хотя бы теперь мёртвого вельможу оставят в тишине и покое.

«Тела убитых наёмников и офицера с знаменосцем наверняка уже нашли на дороге и доставили в столицу.» — подумал парень — «Интересно, как отреагируют на эту новость преемники власти, коим перейдёт влияние после смерти государя? Удастся ли нам отсрочить отправку подкрепления понёсшим потери гвардейцам или, быть может, вообще отменить поход на восток? Нужно продолжать слежку за столицей Щитти Хагрон, чтобы быть в курсе планов здешних властителей и воевод.»

С приходом темноты движухи вокруг усопшего и правда стало поменьше. Но периодически всё равно находились какие-то источники шума, дающие слуге понимание, что вылезать наружу ещё рано. То кто-то пройдётся, то прошепчет, то хлопнет дверью, то помолиться… Самый долгий период тишины продлился с одиннадцати ноль-ноль до одиннадцати двадцати. За это время Фёдор так и не решился показаться из трупа, а потом в помещение опять кто-то вошёл и окно возможностей закрылось.

Следующие три часа, аж до двух ночи, неподалёку от трупа разговаривал мужской голос. Ему, вроде как, даже никто не отвечал, но он всё равно не умолкал, словно какой-то сумасшедший. Пару раз он нескладно запевал весёлые песенки. Звучало это очень странно, на фоне того какая атмосфера царила здесь весь прошедший день.

Уже глубокою ночью бубнение неизвестного стало совсем слабым и едва различимым. Затем, вместо слов, раздался самый обычный храп. Минут пятнадцать он звучал в полной тишине, и тогда мыслительный центр наконец отыскал моральные силы решиться на рискованный шаг.

«Эх, будь что будет…» — подумал человек, отдавая приказ имитатору выползти из пищевода мертвеца в глотку, а оттуда в ротовую полость.

Двигаясь наружу, эластичное тельце насекомого раздвинуло челюсти покойной жертвы. Фёдор старался до последнего, насколько это возможно не выдавать присутствие лазутчика. Просунув голову между хладных губ, ассасин впервые за сутки увидел открытое пространство, а не стенки пищеварительного тракта. И тут же спрятался обратно, потому что засёк напротив трупа троих бокатов. Двое из них сидело за столами, а один лежал спиной на скамье. Две или три лампы освещали тёмное помещение, и в их свете шпион успел заметить, что гуманоиды облачены в расшитые узорами рясы, а на головах у них маски трёхрогих коз.