Книга Прикосновение смерти, страница 69 – Т. Л. Мартин

— Скажи мне… — Мой голос звучит более хрипло, чем я намеревалась. Я не пытаюсь соблазнить мужчину — я так не думаю. — Почему ты спас меня той ночью на озере?

Он не отводит взгляд, не пытается избежать вопроса. Тысяча невысказанных мыслей углубляют его взгляд, омрачают выражение лица. Ему требуется минута, чтобы ответить, но я не возражаю. Я буду терпелива. Я знаю, что на этот раз он ответит. Что-то в этом зеленом мерцании, оно растопляет лед его обычно холодного взгляда. Это добавляет тепла и огня, намекая на те секреты, которые я внезапно испытываю жгучее желание разгадать.

— Мне нужно было. — Это шепот, достаточно тихий, чтобы быть успокаивающим шепотом. — Я кое-что узнал в тебе. Твои глаза, твоя душа. Я не — я не знаю, что это было. Мне казалось, что… я в долгу перед тобой.

— Был обязан мне жизнью? П — почему ты должен мне что-то?

Он глубоко вздыхает, как будто устал, и проводит рукой по лицу.

— Я спрашивал себя о том же самом, черт возьми.

Ни один из нас не произносит ни слова в течение долгой, томительной минуты. Я не знаю, что сказать. Он узнал меня? Он был у меня в долгу? Как это возможно? Еще больше меня удивляет осознание того, что Смерть вообще заботилась бы о таких вещах. Может быть, я слишком субъективна, но даже если бы это было правдой — если бы он действительно был мне чем-то обязан — я бы не отнеслась к человеку с его титулом или поведением как к типу людей, которые с готовностью отвечают взаимностью.

Он все еще погружен в свои мысли, когда откидывается на спинку дивана, вытягивая перед собой свои длинные ноги. Его туфли почти касаются моих босых ступней.

— Я сам вляпался в эту историю, — бормочет он, хотя это больше похоже на стон. — Мы оба. Той ночью я переступил черту. Сделал то, чего не делают никогда. Теперь вселенная запуталась, пересекая все больше линий, которые не должны пересекаться. Стирая их полностью. Стирая тебя и меня вместе.

Его слова поразили меня с удивительной силой. Я никогда не задумывалась о том, чем могла обернуться для него та ночь. Последствия такого поступка. Как это влияет на него, на его мир, на все, что он знает. На все, частью чего он является. Это как оборвавшаяся нить, которая медленно распутывается и забирает с собой все, что он знает.

— И это… так все это началось? — Шепчу я. — В тот первый раз, в моей ванной, я услышала тебя. Во второй раз я почувствовал тебя, когда ты прикоснулся ко мне. — Он сглатывает при упоминании об этом моменте, и это действие привлекает мой взгляд к его горлу. — И теперь, как правило, я могу видеть тебя.

В его голосе слышатся жесткие нотки.

— Вначале мне не хватило самообладания, чтобы полностью перейти. Я был и здесь, и в твоем мире, и в моем.

— Твой мир, — быстро говорю я, вспоминая, что случилось с моей рукой. — Думаю, я почувствовал это…

— Откуда я родом, — рычит он, сильная реакция застает меня врасплох, — это не то место, которое ты когда-либо узнаешь. Ты понимаешь?

Я проглатываю комок в горле. Он выглядит невероятно угрожающим для человека, развалившегося на диване для двоих.

— Ты узнаешь все обо мне и моем мире из первых рук. Это имеет смысл только в том, что я хотела бы узнать немного о твоем. О человеке, который застрял со мной в моей комнате. Я должна узнать кое-что о тебе, не так ли? Каково это — быть тобой?