Книга Грех и шоколад, страница 74 – К. Ф. Брин

– Людей – в смысле духов? – уточнил он.

– Призраков?.. – Я растянула слово, превращая его в вопрос. Этот тип заставил меня сомневаться во всем.

– Это одно и то же.

Губы его дрогнули, словно он пытался сдержать улыбку.

– Смейся, смейся, – пробормотала я. – Ладно. Одно и то же. Но я не вижу бродящих возле тебя духов. Так что если ты не хочешь позвать кого-то конкретного и задать ему вопрос, я тебе не нужна.

Взгляд его наконец-то метнулся в сторону, упав на детей. Но мгновением позже незнакомец вновь уставился на меня:

– Уверен, что будешь – со временем. – Столько намека, столько двусмысленности было в его словах, что в животе моем запорхал рой бабочек. – А пока – как бы ты работала с человеком моего положения, который обратился к тебе за услугами?

– Среди моих клиентов как-то не встречалось влиятельных преследователей, но Таро – всегда хорошее начало. – Я перетасовала карты, косясь украдкой на все еще толпящихся вокруг нас зевак. – А чем ты занимаешься, когда не таскаешься за невинными скромными женщинами, озвучивая свои требования?

Он не вздрогнул, не пошевелился и не ответил мне – не сделал всего того, что сделал бы обычный человек, задай я ему в лоб такой вопрос. Разве что в глазах его зажглась какая-то искра.

– Ну ладно. Вот, – я протянула ему колоду.

Он посмотрел на «подношение», но не протянул руку, чтобы принять его.

– Да ну? – я приподняла бровь. Он по-прежнему сидел неподвижно. – Хочешь, чтобы тебе подали карты на серебряном блюде?

Я встала и перегнулась через сервировочный столик, чтобы карты оказались поближе к нему.

Тогда он все-таки приподнял руку и взял колоду.

– Счастливый день, – буркнула я, опять усаживаясь. Будь это кто иной, я точно велела бы ему отвалить и поискать кого-то другого, кто бы ему прислуживал. – Давай, сними их.

Он опустил глаза, перевернул колоду, раздвинул карты веером и принялся рассматривать картинки. Между его бровями залегла складка, но он промолчал. Карты вновь зашелестели друг о друга: он тасовал их, правда, не столь сноровисто, как я.

– Конечно. Перемешай, если хочешь, – пробормотала я. – Ты уже делал это раньше?

– Что ты имеешь в виду под «этим»? Посещал ли я паноптикум, на котором представлено худшее из нашего магического сообщества, в том числе звери, лишенные возможности выбрать свою судьбу? – Он умолк на мгновение. – Да. Я уничтожил много подобного. Но это место не попало в поле моего зрения. Оно не очень большое по сравнению с теми базарами, что я видел. И особо важным оно не казалось. Однако я понятия не имел, что тут такое обилие магических рабов и плененных зверей. Спасибо, что привлекла к этому мое внимание.

– Я? – Я отшатнулась – так, что мой стул встал за две задние ножки. Только этого мне не хватало – чтобы люди на этой ярмарке думали, что я доносчица, лишившая их работы. – Какое бы просветление ты ни обрел здесь, оно не имеет ко мне никакого отношения.

– Он последовал сюда за тобой, – Мордекай говорил ровным голосом, но в каждом его слове я слышала настороженность. – Он здесь из-за тебя.

– Зачастую ответ на вопрос можно получить, собрав больше информации, – сказал незнакомец. – Только вот в твоем случае головоломка становится все замысловатее и замысловатее.

– Я понятия не имею, о ком он сейчас говорит, потому что Алексис, буквально, самый скучный взрослый из всех, с кем я когда-либо встречалась, – сообщила Дейзи Мордекаю. – За исключением ее еженедельных вылазок в бар у нее буквально нет никакой личной жизни.