Книга Двор мёда и пепла, страница 103 – Келли Сент-Клэр, Шеннон Майер

Нет, кого я обманываю? Он — Неблагой. Мы оба знали, что у нас никогда не выйдет ничего путного.

Я сменила тему:

— Тысячелистник не успокоится. Я его знаю. Я тренировалась с ним восемь лет и… Он не из тех, кто тихо уйдет в ночь. Кое-кто из его команды, знакомый мне по тренировкам, меня предупредил. Кое-кто, кому я верю.

Я бы не бросила Папоротник на съедение волкам. Даже не будь я до конца уверена в ее честности, я сблизилась с ней на тренировках больше, чем с другими.

Руби медленно затянулся трубкой, задержал дым во рту, затем выдохнул ровной струйкой.

— Что ты предлагаешь?

Вот тут-то и начались сложности.

— Я все думала, как с ним поступить. Тысячелистник хорошо со мной знаком и знает, что я приду за ним, обязательно сама.

Я помолчала.

— Если я возьму с собой небольшой отряд, мы сможем застать его врасплох. Часовые сказали, что заметили движение во время ночных обходов. Думаю, это Тысячелистник — ждет, когда я брошусь за ним в погоню.

Руби ничего не ответил, и я продолжала:

— Если Лан все еще здесь, я могла бы захватить его с собой. Тогда он расстанется с нашей группой не за десять дней до места назначения, а намного раньше.

Я уберу Тысячелистника, но потом… что мне делать потом? Убить Фаолана?

При мысли об этом у меня сжалось сердце.

Если бы речь шла о ком-нибудь другом, возможно, я смогла бы заставить себя это сделать, ведь речь шла о нашей безопасности. Тем более если обсуждаемая личность была бы неблагим вариантом Тысячелистника. Но… черт возьми, я сомневалась, что смогу убить Фаолана.

Чай во рту сделался таким же кислым, как мрачные мысли.

— Иногда приходится платить высокую цену, — мягко сказал Руби. — Надо сохранить втайне место, куда мы направляемся. Ото всех, даже от него.

Его слова отозвались в моей душе, я знала, что Руби прав.

Я резко выдохнула. Одна жизнь против жизней многих.

Проклятый Фаолан. Не будь он таким упрямым и настойчивым, я бы просто пригрозила ему. И будь я чуточку глупей, я бы просто замела следы, но он доказал, что сможет найти меня у черта на куличках.

Я помешала рагу, как будто могла найти ответ на дне миски.

В глубине души я знала, что нужно сделать, но это не означало, что я действительно смогу это сделать. Я разглагольствовала перед Цинт о том, как сильно мы с Фаоланом изменились, но внезапно мне показалось, что мы совсем не изменились, ни капли. Что он все тот же красивый, суровый мальчик, который держал меня за руку в трудные времена, когда жизнь в приюте становилась невыносимой и я чувствовала себя одинокой. Несмотря на то, как он попрощался, когда мне было десять, до этого он пять лет навещал меня. Читал мне книжки. Тогда я увидела мягкую сторону его характера и считала его своим другом.

— Когда ты уйдешь? — спросил Руби.

— Завтра утром, когда лагерь будет сворачиваться, — ответила я. — Я ничего не скажу Цинт. Она будет рваться уйти со мной, а это путешествие не для повара, даже такого классного.

Он рассмеялся, но потом побледнел.

— Она очень на тебя рассердится. Может, и на меня тоже. Сомневаюсь, что она приготовит мне что-нибудь поесть, пока ты не вернешься целой и невредимой.

Так я и поверила, что Руби заботит в первую очередь именно это.

— А как насчет Андерхилла? — откашлявшись, спросила я. — Я пришла сюда по единственной причине — выяснить, что с ним случилось, и вернуть его. Но как будто весь мир и все в нем задались целью не дать мне найти ответы на вопросы.