Книга Двор мёда и пепла, страница 51 – Келли Сент-Клэр, Шеннон Майер

Она снова засмеялась, ее смех завибрировал в моем черепе. Я с трудом приподняла веки, и они заскрипели — реально заскрипели в знак протеста.

— Я помню, как сделала для начала один глоток. А сколько всего я выпила?

Гиацинта сидела за маленьким столиком у зарешеченного окна. Занавески — вероятно, в прошлой жизни белые — были отдернуты. Голубое с золотым покрывало на кровати вызывающе контрастировало с серебряно-красным ковром, пурпурные и бронзовые обои ничуть не помогали сгладить безумие цветов. Всеблагая богиня, кто бы ни обставлял эту комнату, он не учел, что тут могут жить похмельные гости.

Мы могли бы сейчас быть хоть на Луне, но я все же предположила, что мы сняли комнату в единственном мотеле города Хили.

Моя подруга снова усмехнулась.

— А больше ты и не пила.

«Да ну?»

Всего один глоток.

— Он меня предупреждал.

Это я помнила очень хорошо.

Дюйм за дюймом я передвинулась к краю бугристой кровати и села.

— Кстати, приходил Рубезаль, — сказала Цинт небрежно.

Мой желудок чуть не вывалился из задницы.

«Дерьмо».

— Он приходил? И что сказал?

— Ну, я объяснила ему, что сейчас не самое лучшее время. Казалось, он никуда не торопился. Заглянул в окно и довольно быстро понял, в каком ты состоянии — ты устроила вечер караоке, на котором присутствовала только ты.

Я уставилась на Цинт затуманенным взглядом. Одна из особенностей сильного похмелья заключается в том, что трудно одновременно маяться им и чувствовать себя смущенной.

— Заглянул в окно?

— Да, Рубезаль — хотя лично мне гораздо легче выговорить Руби — гигант. Земля трясется под его ногами, он убирает снег одним движением руки, а потом смотрит в окно и улыбается. О, и у него есть арфа.

Я вспомнила мягкий звон арфы, который заставил оцепенеть охрану аэропорта.

— Да, это он.

«Проклятье, Алли».

А ведь у меня было всего одно гребаное дело — ждать появления этого парня и не напиваться.

Цинт подала мне стакан воды, и я осторожно отхлебнула.

«Заметка на память: никогда больше не пей варево огров».

— Руби встречается с тобой через два часа в… Погоди, где же? Он ведь сказал…

Цинт порылась в бумагах на столе. Я покачивалась на краю кровати, обхватив голову руками, и слушала ее болтовню, пока она не выпрямилась, торжествующе размахивая бумажкой для заметок.

— Последняя переправа через реку перед угольной шахтой Усибелли! Я посмотрела, где это. Примерно в пятнадцати минутах езды отсюда.

Мне нужно было собраться с мыслями, прежде чем я все-таки встречусь с этим парнем. За всю жизнь я слышала только об одном великане, защитнике Бродяг, и у меня было ощущение, что он и Рубезаль — одно и то же лицо. Мне повезло, потому что что гиганты не славятся большим умом или легкостью в общении. Оставалось скрестить пальцы и надеяться, что Рубезаль среди гигантов такое же исключение, как Докс — среди огров.

— Я буду в душе, если тебе понадоблюсь.

— Ладно, мне, наверное, лучше…

Я закрыла дверь за подругой, не дав ей договорить. Можете подать на меня в суд, но с похмелья я — пренеприятнейшая личность.

Протянув руку в крошечную душевую кабинку, я включила холодную воду и сбросила одежду и оружие. Когда через несколько секунд я шагнула под душ, у меня перехватило дыхание, и я чуть не сделала воду потеплей. Но холод выполнил свою задачу, уничтожив худшие проявления похмелья.