Книга Мечты о свободе, страница 3 – Келли Сент-Клэр

— И какое оправдание сегодня?

Он ждёт моего ответа у изножья кровати, опираясь рукой на каменную колонну.

Какое у меня оправдание? Несколько раз в качестве оправдания я использовала боль. Потом ещё раз симулировала болезнь. Усталость была в самом начале.

— Я… я чувствую себя не…

Он выбирает момент для нападения. Мои рефлексы по-прежнему остры, но мышцы ослабли после постельного режима и травм. Одна рука оказывается под моими коленями, а другая обхватывает мою спину ещё до того, как вздох покидает моё горло.

Я смотрю Джовану в лицо, когда он поднимает меня на руки. Я рада видеть, что он наконец-то побрился. Некоторое время после того, как я пришла в себя, его щетина была неухоженной.

Его челюсть плотно сжата.

— Ты идёшь в обеденный зал, вне зависимости от того, нравится тебе это или нет.

Чёрт бы побрал моё дыхание за то, что оно быстро сбивается, но оно сбивается. Я не могу удержать взгляд и чувствую, как мои глаза расширяются сами собой.

Глаза Джована теряют свой ледяной блеск.

— Лина, ты должна сделать это.

Мои внутренности тают, когда он опускает букву «О» в моём имени. В Осолисе это форма проявления нежности.

Он перемещает меня в более удобное положение и направляется к двери.

— Ты можешь ненавидеть меня за то, что я тороплю события, но это нужно сделать. Ты сама себя изводишь.

Я поднимаю руки и обхватываю его за шею. Я не захватываю его голову в замок, но эта мысль всё же приходит мне в голову.

— Джован, это не лучшая идея.

Он останавливается на месте.

— Так что же ты тогда будешь делать? Ты хочешь сбежать?

Я моргаю.

— Ч-что?

— Мы можем сбежать и никогда не возвращаться.

Трудно злиться, когда он несёт меня.

— Не глупи.

Джован продолжает спускаться по лестнице. Мои шрамы на груди болезненно тянут, хотя я вижу, что он старается уменьшить колебания.

— Вот твой выбор, — твёрдо говорит он. — Ты входишь в обеденный зал. Или мы убегаем. Что бы ты хотела сделать?

Он манипулирует мной и даже не пытается это скрыть. Из Джована вышел бы ужасный Солати. Он мастерски умеет скрывать эмоции на лице, но не обладает утончённостью в манере речи. Но это не значит, что его способ неэффективен.

Он знает, что я не убегу. Знает, что я слишком беспокоюсь о том, что другие думают обо мне; что я зашла слишком далеко, слишком много вынесла, чтобы сдаться.

— Ты прав, — тихо говорю я.

Я вздрагиваю, когда он резко останавливается.

— Что ты сказала?

Его глаза широко распахнуты, недоверчивая улыбка озаряет его лицо.

Небольшая улыбка появляется на моём лице против собственной воли.

— Я сказала, что ты, возможно, прав.

Он фыркает.

— Я определённо прав.

Я убеждаюсь, что он видит, как я закатываю глаза. Но реальность того, что я собираюсь сделать, возвращается, когда он достигает нижней ступеньки лестницы. Моё дыхание перехватывает. Я не могу это сделать!

— Опусти меня, — требую я.

Мои руки больше не обхватывают его шею, они отталкивают его.

— Джован, опусти меня, сейчас же.

Его хватка становится крепче. Он поворачивается и направляется в тень меньшего зала. Факелы мерцают, когда мы тревожим их своим движением. Зал пуст.

— Лина, тебе нужно собраться. Это происходит. Я знаю, что ты чувствуешь слабость; я понимаю, что тебе было больно. Но в этом тебе нужно быть сильной. Я не сомневаюсь, что ты таковой и будешь.

Из уголка моего глаза вытекает слеза. Не желая, чтобы он видел, я прижимаюсь головой к его груди. Сильной. Я могу быть сильной. Я провела всю свою жизнь, делая это. Со вздохом я хватаю кусок его туники и перекатываю ткань между пальцами. Она эластичная и плотная. Типичная обработанная кожа, которую носит большинство Брум. Одежда короля, предназначенная для членов королевской семьи, мягкая и расшитая замысловатыми узорами. Я закрываю глаза, вдыхая его запах. Запах мыла и мужчины.