Книга Рожденная водой, страница 117 – Эбби-Линн Норр

Но тут меня настиг запах Антони, и я моментально обо всем позабыла. Полсекунды спустя он взял меня за руку и развернул к себе. Впрочем, выдерживая дистанцию.

– Привет.

– Привет, – я заложила волосы за уши и скрестила руки на груди.

– Ну вот. Этот день настал. Ты уезжаешь.

– Мы знали, что рано или поздно это случится.

– Да, но все же… – Антони посмотрел куда-то мимо меня, заморгав на солнце. Затем покачал головой, и губы его искривились в усмешке. – Не знаю. Я подумал, что, возможно…

– Что? Что я брошу свою жизнь, школу, друзей и семью, откажусь от родного языка и перееду в Польшу, чтобы остаться с тобой?

Мне стало стыдно до того, как я закончила эту тираду. Слова так и лились из меня непрерывным потоком. Интересно, во мне сейчас говорила вечно прямолинейная сирена? Или мне просто так больно, что эмоции хлещут через край? Настроение испортилось. Это несправедливо. Слишком много всего для меня одной. Мне надо думать о выпускных экзаменах и выбирать университет, а не размышлять, не совершаю ли я огромную ошибку, отказываясь от любви всей моей жизни. Как же мне хотелось удрать на свой любимый пляж и через мгновение оказаться в море, где все это не имело никакого значения, а жизнь казалась простой и понятной!

Антони моргнул.

– Ну нет. Уж лучше… – он запнулся и скользнул взглядом по моему лицу, – я брошу свою.

Я застыла как вкопанная. Такого я совсем не ожидала. Мне захотелось обнять Антони. Я бы никогда не позволила ему бросить все ради меня, ведь это было бы безумием. Но мое сердце растаяло. Я больше не могла смотреть ему в глаза и перевела взгляд на его грудь.

– Прости меня, – сказал Антони.

– За что?

– За то, что я тебя чем-то обидел.

Я была просто в ужасе. Мало того что Антони всегда вел себя безупречно, так еще и извинялся.

– Пожалуйста, не надо. Ты не сделал ничего плохого. Просто ты не понимаешь…

– Да, да, – перебил он. – Дело не во мне, а в тебе, – поляк сказал это с улыбкой, но я знала, что ему больно.

– Это правда, – неуклюже пробормотала я.

– Конечно, – сказал он с горькой иронией.

Я не знала, что ответить, как объяснить, что со мной происходит, не раскрывая своей истинной сущности. Я протянула Антони руку.

– Удачи. Желаю тебе всего самого наилучшего и искренне надеюсь, что все твои мечты сбудутся. Я серьезно, Антони.

Смотреть ему в глаза было выше моих сил, поэтому я уставилась на его ботинки.

На долю секунды моя рука зависла в воздухе. Наконец Антони взял ее, но не пожал, а просто подержал в своей.

– Напиши, когда прилетишь домой, Тарга. Хорошо?

Он всегда был так добр. Как бы я ему ни грубила, Антони никогда не держал на меня зла. И вдруг… он даже не прошептал, а произнес одними губами: «Я люблю тебя». Я была уверена, что поляк не хотел, чтобы я это услышала. Но для моих русалочьих ушей эти слова, застывшие на его губах, прозвучали очень громко и отчетливо.

Я тяжело сглотнула.

А он кивнул мне на прощание и ушел, смешался с толпой.

Когда его запах рассеялся, я перевела дух и, затолкав мысли об Антони в самую глубь сознания, чтобы вернуться к ним позже, огляделась. Провожающие отправились восвояси, а «Синие жилеты» уже садились в самолет. Мама стояла на последней ступеньке трапа. Бросив на меня встревоженный взгляд, она жестом велела мне поспешить.

Я встала в очередь на посадку за Эриком. Сегодня он казался чуть менее угрюмым, чем обычно, смеялся и о чем-то болтал с Саймоном. Оба ухмылялись. Ну и ну. Эти двое все лето друг с другом не ладили. С чего это они так развеселились? Я навострила уши. В голосе Эрика слышалась сила, но было в нем и какое-то отчаяние.