Книга Рожденная водой, страница 178 – Эбби-Линн Норр

После этого буря словно почувствовала, что мой сын бросил ей вызов, и разъярилась настолько, что едва не смыла прибрежную деревню, откуда мы родом. Никогда – ни до, ни после – не видела я на Балтийском море столь сильного шторма, как тот, что унес жизни людей, которые были на борту «Сибеллен» в ту роковую ночь. О, какая глупость! Какое безрассудство!..

Михал заснул – такое ощущение, что природа наградила детей чудесной способностью сохранять спокойствие даже в разгар неопределенности, – а мы с Эмуном в ту ночь глаз не сомкнули. Рано утром, когда шторм наконец начал стихать, супруг мой пришел на причал и принялся ждать. Но «Сибеллен» не вернулась.

В тот день я обнаружила скомканную ткань, лежавшую у двери рядом с кухней. Подняв ее с пола, я поняла, что держу в руках одно из платьев Сибеллен – то самое, в котором я видела ее в последний раз. Я и представить себе не могла, как оно там оказалось, но позднее Эмун сказал мне, что в скалах на пляже была найдена мокрая одежда. Он счел это лучшим доказательством того, что подавленная тоской Сибеллен решилась утопиться, хотя зачем ей понадобилось раздеваться, по-прежнему остается для нас загадкой. Одежда ведь помогла бы ей достичь ужасной цели, потянув ее на дно, громко недоумевал Эмун. «Ты только послушай, – сердито ответила я, – до чего мы с тобой договорились».

«Кроме того, если она действительно хотела покончить с собой, ее тело вынесло бы на берег, разве нет? И почему Матеуш отправился в море, если Сибеллен утопилась?» – продолжала настаивать я. Все это казалось мне совершенно нелогичным.

Неужели мой сын лишился рассудка? Горе и тревога взяли верх над здравым смыслом?

Поиски Сибеллен и названного в ее честь корабля продолжались несколько недель, и все это время мы с Эмуном почти не спали и не ели. Но «Сибеллен» исчезла бесследно. На берег не вынесло ни одного обломка, а в море не было найдено ни одного тела – по крайней мере, вблизи Гданьска, – и постепенно надежда наша обратилась в прах. Некоторое время мы рассчитывали, что о судьбе корабля нам рано или поздно сообщит кто-либо из моряков, чьи суда приходят в наш порт, но, увы, этого не произошло.

После трагедии Эмуну пришлось судиться со страховщиками. Поначалу мы думали, что проиграем иск, ведь когда речь зашла о покрытии расходов, некоторые факторы говорили отнюдь не в нашу пользу. Однако супруг мой действовал быстро и сказал то, что должен был сказать, чтобы спасти «Судоходную компанию Новака» от разорения. Я, в свою очередь, была настолько убита горем, что практически не следила за действиями мужа, хотя сейчас смутно припоминаю, как он объяснял мне, что ему пришлось провести тайную встречу с моряками, подписавшими контракт с компанией, но в безрассудном плавании не участвовавшими, чтобы укрепить нашу позицию в споре со страховой компанией. Если бы они не поддержали нас, все было бы потеряно.

Газетчики вдоволь порезвились с историей, которую Эмуну пришлось сочинить, чтобы добиться страховых выплат. Муж оградил меня от репортеров и зевак из деревни, и, к счастью, вскоре новость о крушении нашего судна затмили другие.

Полагаю, я намеренно старалась отгородиться от всего, связанного с нашим предприятием, поскольку мне едва хватало сил подняться с постели. Не представляю, как Эмун справился со всем в одиночку.