Книга Рожденная землей, страница 38 – Эбби-Линн Норр

– Зачем ты вообще позвал меня сюда? Ты ведь знал про Эйне, разве нет?

Сердце у меня колотилось от возмущения и досады.

– Ага. Мы это в школе проходим, – ответил он, разворачивая грузовичок на главном перекрестке Анакаллоу и направляясь в сторону дома.

Когда мы свернули за угол, я заметила человека, стоявшего поодаль от пятна света, отбрасываемого уличным фонарем, – так, мужской силуэт в мешковатой одежде. На голове у него была нахлобучена кепка-восьмиклинка, и это вызвало во мне смутные воспоминания. Что-то знакомое было также в том, как он двигался, – словно ожившее чучело или зомби. Я обернулась, когда мы проехали мимо, пытаясь понять, кого он мне напоминает, но мужчина уже остался позади, ничего больше рассмотреть не удалось. Я покачала головой и развернулась к Джашеру, желая вернуться к нашей проблеме.

– Я была идиоткой, позволив тебе отвести меня туда.

– Полегче, Джорджи, – произнес Джашер уже спокойным голосом.

Мы остановились у последнего светофора перед нашей проселочной дорогой.

– Это моя вина, не твоя. Не сердись.

– Я не сержусь, – сказала я, немного расслабившись. – Скорее, напугана выражением твоего лица. Было жутко.

– Ну, наверное, это было глупо. Но я просто хотел, чтобы ты увезла с собой побольше разных воспоминаний, а не об одном только садоводстве, – он сухо рассмеялся.

– О, не волнуйся. Теперь-то их точно немало, – заметила я, с дрожью припоминая звук его голоса, когда он говорил на гэльском с кем-то, кого я не могла видеть.

– Обычно в окрестностях Эйне скитаются только один-два духа, – сказал он и вздрогнул. – Интересно, почему сегодня их было так много?

– Может, из-за громкой музыки и толпы людей? – буркнула я, все еще несколько разгоряченная. – А чего они хотели?

– Того же, что обычно, – ответил Джашер, когда мы доехали до Сараборна и завернули в темный двор, – быть услышанными. И некоторых услуг.

– Услуг? – удивилась я по пути к скрытому во мраке дому.

– Ага. Всяких неожиданных вещей. Хотят, чтобы я передал сообщение их родственникам, которые сами уже давно умерли. Или чтобы откопал то, что они когда-то где-то зарыли. Некоторые просьбы и вовсе бессмысленные – например, посетить концерт от их имени.

– Что? Почему? – пораженная, я остановилась.

– Кто знает, Джорджи.

Джашер вздохнул, и я увидела, что усталость давит его, словно тяжелое пальто. Его красивое лицо осунулось и посерело.

– Давай лучше думать о жизни, – он взял мою ладонь и сжал ее. – У нас есть оранжерея, и внутри нее – жизнь. И мы будем там, когда она откроется миру. А теперь тише – Фейт спит чутко.

Мы вошли в прихожую. Джашер остановился и посмотрел на меня в полумраке.

– Может, не будем рассказывать ей о том, что произошло сегодня? – прошептал он.

– Почему нет?

Вообще-то наш поход на вечеринку был идеей моей тети.

– Она будет ужасно себя чувствовать. Она не знает… масштабов всего этого. Я больше не говорю с ней о призраках. Это моя вина, я усыпил ее бдительность, навел иллюзию безопасности.

Я согласилась выполнить просьбу Джашера и не стала больше расспрашивать его о призраках, но спала беспокойно, всю ночь проворочалась в кровати.

Шли дни, жуткая вечеринка осталась в прошлом, а мы с Джашером с растущим нетерпением ожидали вылупления фейри. В доме установился свой ритм, и теперь я ощущала себя его частью. Обычно по утрам я рано вставала и около семи часов отправлялась на пробежку. Затем к восьми возвращалась, принимала душ и шла завтракать. Вообще-то я никогда особо не любила завтраки, предпочитая обеды, да и редко бываю голодна по утрам, но Фейт все изменила. Ее горячие булочки прямо из печи просто сводили меня с ума. А какие восхитительные блинчики она готовила! А ее идеально сваренное яйцо всмятку, а изумительные фруктовые салаты со съедобными цветами! Тетушка в одиночку разрушила все стереотипы о скучной ирландской кухне.