Книга Рожденная землей, страница 63 – Эбби-Линн Норр

На мосту они остановились, продолжая беседу. Майлис и Кормак любили друг друга, это было очевидно. Но когда они облокотились на перила, у меня заколотилось сердце, и рука крепко сжала горсть земли. Для стороннего наблюдателя эти двое выглядели точно так же, как мы с Джашером всего за день до этого. Мы стояли и разговаривали, точь-в-точь как они, опираясь на перила. Я смотрела на них, пока они не повернулись друг к другу лицом: Кормак приблизился и обхватил Майлис за талию. Нежно проведя пальцем по ее подбородку, приподнял ее лицо. Похоже, его чувства были искренними и я ошиблась в своих выводах, сделанных на основании лишь одного его портрета. Кормак склонился над приподнятым лицом Майлис, ожидавшей поцелуя с закрытыми глазами.

Я выронила комок земли, чувствуя себя вуайеристкой. Оттиски прошлого исчезли. Пока я стояла, переваривая увиденное, дождь смыл грязь с моей ладони.

Вернувшись в дом, я сделала небольшой перерыв в чтении, чтобы принять душ и переодеться. В голове кружился вихрь мыслей. Хорошо, что Джашер работал, а Фейт в отъезде. Я пребывала в состоянии шока, и мне нужно было время, чтобы разобраться. Однако движения мои были спокойными, и руки совсем не дрожали, когда я вытиралась большим мохнатым полотенцем и надевала джинсы с хлопковым худи. Натянув теплые носки, я спустилась вниз, на ходу завязывая волосы, схватила дневник и снова забралась на кухонный диванчик.

«Я не из тех, кто жаждет вернуться назад, дабы изменить прошлое. Что сделано, то сделано. Но как бы мне хотелось провести больше времени с дедушкой прежде, чем его не стало».

Подняв глаза, я напрягла мозг, припоминая его имя, но безрезультатно. Тогда, взяв телефон, открыла сделанную мной на всякий случай фотографию семейного древа. Лиам Штибарт – один из авторов рисунков фейри.

«Все, что я могу припомнить, – факт, что Мудрым зовется тот, кого древние фейри наделили способностью глубоко понимать природу и черпать из нее силу. Иногда – управлять ею, но я не представляю, как именно. Эти знания растут с каждым днем, но пока ограничиваются тем, что обретаются только через прикосновения. Насколько сильными станут со временем эти мои способности?»

Затем я пролистала несколько страниц – на них речь шла не о даре Майлис, а о ее влюбленности в Кормака О’Брайена. Порой заметок не было неделями, а затем появлялся спонтанный рисунок какого-нибудь растения, всегда, однако, обладавшего мощным воздействием на человеческий организм. Наконец, обнаружилась запись с признанием в любви Кормаку.

«Наша страсть кажется безграничной. В возрасте, когда большинство женщин ожидает внуков, Господу было угодно благословить меня».

Майлис шел лишь 31-й год, когда она писала эти строки. Необходимо понимать, как изменились времена. В наши дни, если женщина тридцати лет не замужем, никто и глазом не моргнет.

«Наконец-то я встретила свою любовь. Свою вторую половинку. Каждой клеточкой тела я чувствую, как сильно он любит меня. Так же, как постигаю растения через кончики пальцев, я ощущаю беспредельную искренность его чувств, когда мы держимся за руки. Как же я люблю его! Мой Кормак».

– Какая ты милая, Майлис, – прошептала я. Затем пролистала еще несколько набросков, выискивая заметки.

«Это самые счастливые дни в моей жизни. Мы обручились. Когда все мои надежды завести семью рухнули, появился он, милый Кормак, подарок Господа. Я знаю, в городе есть юные леди, чьим планам наша любовь помешала. Юная мисс О’Суиллебхайн, прозванная Айрин “Кокеткой Эйлин”, все еще досаждает мне, строя глазки моему Кормаку, но Господь рассудил по-своему. И потому единственное, о чем я еще могу мечтать, – это что Господу достанет щедрости одарить меня детьми в столь преклонном возрасте».