Книга Рожденная эфиром, страница 28 – Эбби-Линн Норр

Отец Тоши выразительно хмыкнул.

– Но ты не любишь его. – Аими уже приоткрыла рот, намереваясь ответить, когда Кито поднял руку. – Более того, он не любит тебя. – Он повернулся к моему отцу. – Простите меня за такой неожиданный поворот событий, Ока-сан^[20]. Я поговорил с сыном сегодня днем. – Кито опустил подбородок на грудь и задумчиво продолжил: – Я говорю о любви, но я не сентиментальный дурак. Когда-то я был в похожем положении. Я знаю цену истинной привязанности. Я хотел бы видеть рядом с моим сыном женщину, которая смотрит на него так, как моя жена на меня. Если вы не возражаете…

Мой отец был успокоен этим проявлением почтения. Он кивнул.

– Да, я готов заключить договор.

Мужчины подкрепили свои слова, соединив предплечья, и на этом все было закончено. Отец пригласил Кито за чаем и саке обсудить некоторые детали.

Мама выпроводила нас с Аими из комнаты и, велев идти ложиться, пошла по коридору за нами следом. Меня трясло, казалось, еще шаг – и я повалюсь на пол. Мне никак не удавалось поверить, что отныне я – невеста Тоши. Просто в голове не укладывалось.

Когда мы с сестрой оказались в нашей спальне, мама строго посмотрела на нас обеих и обронила:

– Ни слова, пока он не уйдет. – Она задвинула перегородку и оставила нас с Аими наедине.

Я чувствовала, что задыхаюсь. Меня переполняли эмоции – бесконечная радость, упоение победой, злость на Аими… На фоне всего этого хаоса, отрезвляя меня, скользили не самые приятные мысли. Я могла бы проделать то же самое, если бы оказалась на ее месте. Наш отец принял решение выдать за Тоши ее, а не меня. В каком-то смысле я украла его у сестры.

Аими изящно опустилась на колени, скользнула на спальную платформу и, не снимая кимоно, легла на бок лицом к стене.

Я с некоторым трудом разделась, убрала нарядное кимоно, завернулась в предназначенное для сна и легла рядом с сестрой. Спиной к ней.

Музей Рёдзэн – двухэтажное здание в форме буквы «Г», увенчанное причудливо изогнутой крышей пагоды, высящееся среди аккуратно подстриженных кустов, – не производил впечатления места, где озаботились установкой суперсовременной охранной сигнализации. Это меня отчасти успокаивало, хотя сама идея совершить кражу по-прежнему отягощала мою душу. Но, убеждала я себя, внутри этого здания спрятан ключ к моей свободе – чтобы вернуть свой тамаши, мне нужно всего лишь доставить старинный короткий меч его истинному владельцу.

Я стояла на улице и смотрела на вход в музей. В моей сумочке лежала цветная распечатанная фотография вакидзаси в синих ножнах. Она была низкого качества, но это лучшее, что можно было получить из обычного скриншота^[21]с видео. Сердце стучало в ушах, перекрывая звуки шагов, разговоров, гудков и уличного движения.

Даичи никогда раньше не давал мне указания что-либо украсть. И желание обворовать кого-то меня никогда в жизни не посещало. Родители постарались – воспитали достойно: сама по себе я никогда бы не позарилась на то, что мне не принадлежит. А теперь мне предстояло похитить из этого музея достояние моей страны, моего государства, моего народа…

Я глубоко вздохнула, будто собиралась нырнуть, и зашагала по ступенькам к входной двери. Вошла, направилась к кассе. Шум улицы остался снаружи, ковер, ведущий к турникетам, заглушил звук моих шагов.