Книга Гувернантка для чешуйчатой прелести. Переполох в драконьем поместье, страница 128 – Любовь Огненная

Это были последние связные слова, которые я смогла произнести. Остатки разума окончательно схлынули, едва я, завороженная болотного цвета глазами, вдруг увидела в них нечто иное. Черное, острое, беснующееся. Прямо из темноты на меня смотрел обсидиановый дракон, а еще через миг он изверг пламя, пожаром полыхнувшее в глазах генерала.

Вероятно, на моем лице отразилось нечто такое, что заставило мужчину поспешно взглянуть на свои руки. И на мою заодно. Он продолжал удерживать ладонь у своих губ, с шумом вдыхая носом, и в целом вел себя так, словно вознамерился повторить поцелуйную терапию.

Увиденное стало для него открытием. Шок читался на его лице так явно, что он совсем не препятствовал моей новой попытке отобрать у него свою руку.

– Алария, я сейчас задам странный вопрос, но прошу вас ответить на него честно, – медленно, будто подбирая каждое слово, произнес герцог. – Я же сейчас только разговаривал с вами, не так ли? Мы просто беседовали.

Столько неоправданной надежды я в его глазах еще не видела.

Не имея сил выдавить из себя хоть слово, я просто покачала головой в отрицательном жесте. Генерал Волдерт в ответ глухо выругался. А потом чертыхнулся еще раз, извиняясь за красноречие.

– Мы договорим с вами позднее, с вашего позволения, – резко выдохнул он, вознамерившись покинуть меня, и уже на ходу добавил: – Я не могу ничего обещать, Алария, но постараюсь разобраться в этой трагедии. Дело о смерти ваших родителей будет возобновлено.

Глядя на его стремительно удаляющуюся спину, я все отчетливее понимала: в самый важный момент он меня не слышал. Не слышал то, что я сказала про родителей его жены.

Кажется, услышать мои слова ему помешал дракон.

Прогулку по саду мы продолжили уже без герцога. Вдоволь набегавшись в наступающей темноте, отправились готовиться ко сну. Где-то в глубине души я надеялась, что отец малышки явится в ее комнату для чтения сказки, но этого не случилось.

О приключениях маленького котенка, который потерял своего друга-цыпленка, мне пришлось читать самой.

Именно на этих книжках было особенно видно, как сильно Сабира продвинулась вперед. Я поражалась тому, с какой скоростью она поглощала новую информацию. Если еще вчера она путала красный и желтый цвета, то сегодня показала все пять безошибочно. И бабочек по моей просьбе посчитала. И отыскала букашек, птичку и домик лягушонка на картинках.

Все понимала, отлично соображала, но пока не могла толком ничего сказать. Некоторые слова у нее вырывались целиком, другие так и оставались первыми или последними слогами, а третьи были совсем уж непонятными.

Но она пыталась. Она стремилась узнавать новое, а я с удовольствием помогала ей в этом нелегком деле.

Уложив малышку спать, я оставила с ней в комнате помимо драконов Марги. Служанка сама вызвалась подежурить, чтобы я могла сходить на кухню поужинать. Оставшись сегодня без обеда, я и вечером против воли продолжила похудательные практики, однако к ночи голод стал невыносимым. Желудок издавал такие рулады, что я боялась разбудить Сабиру. Еще и драконы смотрели на меня с укоризной, будто это им в случае чего придется заново укладывать малышку спать.

В общем, на кухню я не пошла – полетела. И, только войдя в это ароматное сердце поместья, поняла, почему Марги на мои слова так загадочно улыбалась. Я только и успела занять место за общим столом, как мадам Бастья премило поинтересовалась: